"Михаил Шолохов. Мягкотелый" - читать интересную книгу автора

укладывала спать, предложил:
- Пойдем на площадку, покурим.
- Пойдем, брат, пойдем. Ах, как я рад, что мы встретились! Я сам себе
не верю, честное слово- моряк шумно захохотал и дружески похлопал Ушакова по
плечу. Тот поморщился и пошел к выходу. На площадке закурили. Сделав одну
затяжку, Ушаков спросил, не глядя на брата:
- Ты служил в контрразведке у белых?
Моряк деланно захохотал и обнял Ушакова за плечи.
- Что это? Допрос?
- Ответь, я спрашиваю.
- Изволь... Служил.
- Сейчас ты под своей фамилией живешь?
- Нет!
Помолчали.
- Где ты сейчас служишь? Во флоте?
- Видишь ли... Я служил в торговом флоте, работал в порту. Так сказать,
сухопутный моряк. По некоторым причинам пришлось уехать с юга. Но почему ты
об этом спрашиваешь?
- Потому, что тебя разыскивает ГПУ.
- Вот как?!
- Да, брат, так.
- Что же они ищут по пустому следу? Ведь я не был на родине восемь лет.
- Просто справлялись, не был ли ты за эти года дома. Спрашивали об этом
у меня. Я не знал, что ты служил в контрразведке. Одно время у нас ходили
такие слухи, что ты был убит в бою под Великокняжеской. Это в начале
восемнадцатого года, когда ты ушел с Добровольческой армией. Тебя все
считали покойником до тех пор, пока ГПУ не открыло, что ты герой
контрразведки, так сказать, искоренитель крамолы.
Ушаков едко улыбнулся и посмотрел на брата в упор. Тот, попыхивая
дымком папиросы, смотрел в окно.
Узкие черные глаза смотрели строго, а по-казенному сжатые губы чему-то
чуть приметно улыбались.
- Скажи, каким ты образом попал в контрразведку? Что тебя понудило? Я
слышал, что ты в слободе Макеевке перевешал чуть ли не двадцать человек,
заподозренных в сношениях с большевиками. Правда это?
Побарабанив по стеклу пальцами, осторожно, словно ощупью подыскивая
нужные слова, моряк заговорил:
- Если хочешь, выслушай... К концу семнадцатого года у меня не было
никаких политических взглядов и убеждений. Я был таким, какими были тысячи
полуинтеллигентных людей: не нравились мне большевики, не нравились и белые.
С германского фронта я попал с эшелоном солдат своей дивизии в
Ростов-на-Дону, оттуда поехал к товарищу в Новочеркасск и там вступил в
Добровольческую армию. Это получилось как-то против моей воли. Просто был
патриотический подъем, и я под влиянием этого подъема пошел с Корниловым...
Под Великокняжеской я был ранен, попал в тыл, отлеживался в госпитале. Когда
я выздоровел, мне предложили работать в контрразведке. Но это неправда, это
ложь, что я активно боролся с большевиками. Я был пешкой... Мною двигали
силы сверху... И неправда также, что я в Макеевке вешал мужиков. Вешали их
казаки, а я никакой роли в этом не играл... Ну, дальше совсем обычная
история: в конце концов я изверился в правоте дела защитников единой,