"Михаил Шолохов. Двухмужняя" - читать интересную книгу автора

листе бумаги кособокую и сутулую букву "В".
После - тянуло в клуб; спешила поскорее пообедать и чуть не рысью по
коридору - с букварем под мышкой. За столом теснее стало сидеть -
прибавилось учеников. Дед Артем вполголоса ругается и, расставив локти,
спихивает тетку Дарью на самый край. С обеда до сумерек в клубе - шепот и
сдавленное гудение голосов.
Под клуб заняли просторную, в шесть окон комнату. У стены стоит стол,
обитый красным ситцем, в углу портреты и знамена.
Дед Артем все-таки выжил со скамьи тетку Дарью. Перешла она от стола на
подоконник. В комнате жарко, в окна засматривает любопытное солнце. На
стекле бьется и жужжит цветастая муха. Тишина. Дед Артем мусолит огрызок
карандаша, пишет, криво раззявив рот. Стиснули Анну, толкают в бок. Рядом с
Анной - Марфа, у нее четверо детишек. Знает она, что в детских яслях
настоящий за ними догляд, а поэтому спокойно ползает глазами по букварю, пот
ядреными горошинами капает у нее с носа на верхнюю губу; рукавом смахнет,
иногда и языком слижет и снова шевелит губами, отмахиваясь от въедливых мух.
Чаще постукивает сердце у Анны. Нынче первый раз читает она по целому
слову. Сложит одну букву, другую, третью, и из непонятных прежде загогулин
образуется слово. Толкнула в бок соседку:
- Гляди, получается "хле-бо-роб".
Учитель стукнул по доске мелом.
- Тише! Про себя читайте! А-ну, дедушка-Артем, прочитай нам сегодняшний
урок!
Дед ладонями крепко прижал в столу букварь, откашлялся.
- На-ша... ка-ша...
Марфа не утерпела, фыркнула в кулак.
Дед злобно покосился на нее.
- На-ша... ка-ша... хо-ро-ша...- начал снова. Прочитал и руками
развел.- Скажи на милость, как оно выходит!
Переворачивая страницу, шепнул Марфе:
- Нет, бабонька, стар я становлюсь!.. Молодым был, бывало, три посада
цепом обмолочу и в ус не дую, а теперя, видишь, прочел и уморился. Одышка
душит, будто воз на гору вывез!

* * *

Втянулась Анна в работу. Понедельно работала то на кухне, то около
скотины. На гумне постукивала молотилка, суетились рабочие. Арсений,
присыпанный хлебными остьями и пылью, клал скирд; в полдень прибежал на
кухню, крикнул Анне:
- Ты поздоровше, Анна, иди подсоби на гумне, а тебя пущай заменит Марфа
Игнатовна.
Помогая Анне влезть на скирд, шлепнул ее по спине, засмеялся:
- Ну, толстуха, успевай принимать!..- и сажал на вилы вороха
обмолоченной духовитой соломы, напруживаясь, поднимал вверх, Анна принимала.
Сначала по колена, потом по пояс засыпал ее Арсений соломой; глянул, смеясь,
снизу вверх, крикнул:
- Даешь работу! Эй ты, там, на скирду!.. раззяву ловишь?..

* * *