"Семен Шмерлинг. Горячий осколок " - читать интересную книгу автораВеду. И тут тяжелый удар, как кувалдой... И пошло - разрывы, снег дыбом!
Земля, огонь, гарь. "Все! - кричит лейтенант, - назад". Разворачиваюсь - еще удар. В глазах искры и свет пропал. Пришел в себя в воронке. Снег кругом черный. Надо мной лейтенант. Рядом башнер, тоже раненый. Рука у меня перебинтована, в крови. Боли не чувствую: мороз режет. Снял лейтенант телогрейку, на меня надел. Сам в одной гимнастерке. Справа наш танк. Огонь броню лижет. А по танку всё бьют. Потом стихло. Подумали, что мы мертвые. А в шесть утра началась наша артподготовка. За ней - атака. Подобрали нас. Вот такая была разведка. Боем. А осколок в лазарете вытащили. Врач мне вручил. "Держи, говорит, лучше в руках, чем в теле". Я его домой привез. И сейчас в столе лежит. - Ну вот, - заметил Карнаухов. - Я что говорил, береги осколок, Леша, для памяти. На войне еще всего достанется - не одна пуля, не один осколок просвистят мимо, а то еще и в тебя угодят. И к такой жизни нужно привыкать! 3 Двое суток автовзвод возил продукты: муку для по-левого хлебозавода, свиную тушенку, прозванную "вторым фронтом", гороховый концентрат - "смерть фашистам" и перловку - "шрапнель". Жили неплохо, ночевали под крышей. На очередной стоянке в полночь водители уселись за стол вокруг ведра с перловой кашей. Только взялись за ложки, как со скрипом растворилась снегом ветер ворвался в хату. Вошедший огляделся и осторожно притворил дверь. Это был тщедушный человечек, одетый в немецкую форму. Шинель была ему велика и длинна, передние полы подоткнуты под широкий потертый ремень с тусклой алюминиевой бляхой. За узкими плечами горбом торчал ранец, обшитый телячьей шкурой. Немец положил на пол автомат и, перешагнув через него, деловито поднял руки. Алексей Якушин уронил ложку и рванулся к лежавшему на лавке карабину. Лейтенант и остальные не двинулись с места. Они следили за нежданным гостем с удивлением и любопытством. Заметив это, Алексей вишнево покраснел и быстро окинул взглядом товарищей: видели его замешательство? Вроде нет. А незваный гость, с минуту подержав руки над головой, опустил их. Язычок пламени над гильзой успокоился, запылал ярче, и в свете его видны были глаза немца, пустые и безразличные. - Чего, фриц, уставился? - прервал затянувшееся молчание Бутузов. - "Гитлер капут"? - Товарищ лейтенант, они стесняются, - дурашливо пропел Сляднев. - Дозвольте, я их мигом разговорю? За хатой андивидуальную работу проведу. - Пристал, банный лист, - проворчал Карнаухов. - Не вишь, немчик сомлел? "Вот тут-то я, пожалуй, и пригожусь. Без меня не обойдутся", - подумал Якушин. - Дайте, товарищ лейтенант, я с ним поговорю, - и посмотрел на |
|
|