"Олег Шмелев. Скатерть на траве" - читать интересную книгу автора

так договориться, по-джентльменски. Вы как думаете?
- По-моему, тоже, - заметно огорченный словами о невыезде, совсем уже
смиренно согласился Коротков. - Но мне, видите ли, необходимо раза два-три
съездить в колхозы. Обязательства...
- Это не возбраняется. Только, будьте любезны, сообщайте, где вас
искать... И потом, у вашей машины, кажется, левой фары нет?
- Я уже договорился, поставят.
- А зачем сказки насчет Худфонда? - спросил Синельников. - Там вы не
числитесь. Вы же работаете в артели, в бытовом обслуживании.
Коротков посмотрел на него как бы издалека.
- Я подал в Худфонд заявление.
- Но вас, наверное, не приняли?
Коротков ничего не ответил.
Синельников записал на бумажке свой телефон, дал Короткову и с тем
отпустил его. Как часом раньше он не спросил Елену Перфильеву о ночном визите,
так теперь счел неуместным спрашивать об этом самого Короткова, но совсем по
иным соображениям. Он оставил это впрок, до более подходящих времен...
Без четверти десять показывали часы, а у него уже столько навертелось в
голове, что пора было менять ритм. Но сначала требовалось повидать начальство.
Начальник отдела оказался на месте. Синельников доложил о происшедшем, поведал
о своих сомнениях и подозрениях, о том, что делал и что собирался
предпринять. Андрей Сергеевич одобрил, сказал: "Тянешь нитку - тяни..."
Теперь оставалось два неотложных дела, а потом можно будет засесть за
изучение записной книжки.
Комиссия, где работал Перфильев, располагалась в здании рядом с
облисполкомом. Синельников отправился туда пешком и прибыл удачно: через
пятнадцать минут там должно было начаться совещание.
Начальница Перфильева, седая дородная женщина со строгим, озабоченным
лицом, приняла Синельникова без промедления. Услышав о трагическом
происшествии, она всплеснула руками и жалостно запричитала:
"Ах, Александр Антонович, Александр Антонович, бедная головушка! Так и не
оправился..." Синельников в деликатной форме поинтересовался, от чего должен
был, но не оправился Перфильев. И она объяснила, что три года назад у
Александра Антоновича умерла жена, в которой он души не чаял, которую
боготворил. Да ее и весь город любил - разве он, Синельников, ее не знал?
И тут он вспомнил, откуда ему знакома эта фамилия. Перфильева была
заведующей кафедрой в технологи ческом институте, доцентом, доктором наук, ее
дважды избирали депутатом областного Совета. И действительно, ее знал и любил
весь город.
Однако для сетований не оставалось времени - надвигалось совещание. Что
касается круга обязанностей Перфильева, начальница сказала, что их было много,
может быть, даже слишком много. Она их перечислила, и Синельников выделил для
себя тот факт, что Александр Антонович имел самое непосредственное отношение к
распределению фондируемых товаров и материалов, в частности строительных, и
таких дефицитных, как кровельное железо. И автомобили, предназначенные для
продажи передовикам сельского хозяйства, тоже подлежали его контролю. Второй
раз за это утро услышал он слово "фонд".
Когда Синельников покидал кабинет начальницы, она еще при нем вызвала
секретаршу и начала давать указания насчет похорон Перфильева...
Он зашел в кафе, съел, яичницу и выпил стакан чаю. Было двадцать минут