"Иван Шмелев. Пути небесные (часть 2)" - читать интересную книгу автора

Иван Шмелев

Пути небесные (часть 2)

БЛАГОВЕСТИЕ

В Уютове, под Мценском, прошла самая важная часть жизни Дарьи Ивановны
и Виктора Алексеевича.
В "записке к ближним" Дарья Ивановна называет уютовскую жизнь светлым
житьем и отмечает, что там им было даровано вновь родиться. По словам
Виктора Алексеевича, там он постиг радость бытия и благодарения:
"Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи..."
Когда он постиг это, восходя ступенями трудными, ведомый своею
"Побеждающею", как назвал Дариньку старец Варнава у Троицы, постиг он и
другое важнейшее: все в его жизни, до мартовской встречи на бульваре с
бесприютной девушкой, и после этой знаменательной встречи, было как бы
предначертано в Плане наджизненном. До сего постижения ничего
"предначертаннаго", вне его воли, для него не существовало, казалось
порожденьем недомыслия или больного воображения. Что за вздор! - усмешливо
отзывался он на робкие попытки Дариньки, старавшейся открыть ему пути в ее
"четвертое измерение", в ее "там... там". Он любовался прелестной ее
беспомощностью, шутил над ее "там... там", выстукивая и подпевая:
"Там-там... там-та-ам!.." - а она поднимала перед собой руки, как бы
ограждая свое святое от горшего осквернения. Этого "там" она не могла бы ему
доказать, будь даже доктором богословия. Она только шептала с кроткой
укоризной: "Это сердцем надо, это-у Господа". До его вразумления, или,
скорей, дарованного его откровения, проявившегося в одном событии уютовской
их жизни, это ее "у Господа" для него было то же, что для калужского мужика
квадратный корень. До случившегося прозрения он не постигал, что
раскрывается это только сердцем и, может быть, вдохновением, когда
"божественный глагол до сердца чуткого коснется". Замечательно выразил это
поэт Гафиз, язычник. Виктор Алексеевич когда-то пометил его стихи
вопросительным знаком и припиской "поэтическая вольность":

Гафиз! зачем мечтаешь,
Что сам творишь ты песнь свою?
С предвечного начала
На лилиях и розах
Узор ее волшебный
Стоит, начертанный в раю!
Я и не подозревал, что мой "узор" тоже уже начертан с предвечного
начала, как бы задан мне: выполняй. И, что особенно примечательно,
указываются некие пути к распознанию узора, некие знаки-знамения, как вехи,
чтобы не сбиться с пути в метель. Ну, как вот снисходительный учитель
намеками наводит ученика на разрешение задачи. Еще задолго до прозрения
моего не раз замечал я это наведение, но сводил все к случайности. Помню,
меня удивило совпадение: письмо от питерского приятеля, советовавшего мне
принять службу в Мценске, и в самое то утро бросилось мне в глаза газетное
объявление, набранный крупно заголовок: "ПОД МЦЕНСКОМ, по случаю семейного
раздела, дешево продается усадьба..." Теперь я знаю, что это была - веха. И,