"А.С.Шмаков. Свобода и евреи " - читать интересную книгу автора

духовником императрицы Евгении и образцом всех добродетелей Ицкою Бауэром,
сделавшимся в 1870 году шпионом Бисмарка, а после войны открывшим в Брюсселе
кафе-шантан.
Не даром, стало быть, называя д"Израэли Гладстон иностранцем, в жилах
которого нет ни капли английской крови.
Следует ли за сим рассматривать политические эксперименты этого
чистокровного еврея, который, оставаясь неизменным врагом "великого
старика", его идей и реформ, а в частности, даже его билля об отмене продажи
чинов в армии, и обзывая изменником О"Жоннеля, сам же нагло изменяя своему
благодетелю Роберту Цилю, вполне, кажется, заслужил аттестацию, данную ему
Карлейлем. Запятнав его политику шутовской кличкой, знаменитый историк
презирал лидера ториев, "как еврейского колдуна, отплясывающего свою
безумную сарабанду на брюхе английского народа".
Увы, д"Израэли делал свое сатанинское дело, ничтоже сумняшеся. Он
ненавидел Россию именно как еврей и на берлинском конгрессе явился мстителем
за своих "угнетенных" соплеменников при благосклонном, правда, участии
"честного маклера" Бисмарка и полуеврея Ваддигтона, французского посла, в
свою очередь сводившего с нами счеты за нашу воистину безрассудную политику
в 1870 году. Отказавшись от всех своих успехов в Семилетнюю войну и погубив
цвет русских войск под Фидландом, Прейсиш-Эйлау, а в особенности под
Аустерлицем pour le roi de Prusse, мы не ограничились этим. Разрешая той же
Пруссии добивать Францию после Меца и Седана, мы сами подготовили себе все
дальнейшее. Неспособность же, чтобы не сказать хуже, дипломатии нашей после
турецкой войны 1877/8 годов роковым образом повлекла за собой как потерю
важных результатов, добытых Румянцевым-Задунайским, Суворовым и
Дибичем-Забалканским, значит, и вынужденный компромисс наш с Австрией, т. е.
отказ от Константинополя уже навсегда, так и нашу Порт-Артурcкую авантюру.
Громадная задолженность России, прямо из этих ужасных невзгод проистекающая
и бесплодные потоки крови нескольких поколений, нами пролитые для завоевания
Европейской Турции и Манчжурии, являются, вдобавок, премией за наше
бесславие. В частности, отправляясь на освобождение Болгарии тридцать лет
тому назад, мы также ни о чем понятия не имели, как не знали даже того, что
по сравнению с нашим мужиком турецкая райя благоденствует, а с другой
стороны, что примеры Сербии и Румынии достаточно засвидетельствовали
безнадежность политического подчинения нам болгар. Непостижимая близорукость
в этом направлении усугубилась полной нашей неспособностью обосновать
какие-либо торговые связи с их прекрасными и богатыми странами. Мы все еще
сентиментальничали, пока англичане и евреи не захватили всего, оставив на
нашу долю страшные потери, горькие разочарования и беспросветную нищету.
Мудрено ли, что к берлинскому конгрессу сама Франция успела позабыть, как
всего за два года раньше мы спасли ее от новой "операции" Бисмарка,
грозившего на этот раз "saigner а Blanc" (выточить и сукровицу).
Таковы по нашей собственной вине были те условия, которыми
воспользовался в Берлине великобританский премьер ad majorem Israeli
gloriam.
Если таким образом мы сами вновь открыли Англии случай обеспечить
против нас свои коммерческие и другие интересы и создать новые пути
порабощения нашего естественного союзника - Азии с перспективой уничтожения
флота и политического престижа России, когда мы решимся на что-нибудь
по-прежнему необдуманное, то на современные последствия мы, строго судя, и