"Бернхард Шлинк. Обрезание" - читать интересную книгу автора

- Нет, я не того же мнения, что мой дядя. Но все не так просто, как
тебе кажется.
- И насколько же это сложно?
У Анди не было никакого желания вступать с Сарой в дискуссию.
- Нам обязательно об этом говорить?
- Ответь только на этот вопрос.
- Насколько это сложно? О прошлом нужно помнить, чтобы оно не
повторялось, о нем нужно помнить, потому что этого требует уважение к
жертвам и их детям; холокост, как и война, был пятьдесят лет назад; какая бы
вина ни лежала на поколениях отцов и детей, поколению внуков не в чем себя
винить; кто, находясь за границей, скажет, что он из Ораниенбурга, тому не
позавидуешь; молодежь называют неонацистами только потому, что им надоело
слушать про "немецкую вину", - правильно все это воспринимать, я считаю,
совсем не просто.
Сара молчала. Подошел официант, они сделали заказ. Сара продолжала
молчать, и Анди увидел, что она тихонько плачет.
- Эй, - сказал он, наклонился к ней через стол и обнял за шею. - Ты
ведь не из-за нас плачешь?
Она замотала головой:
- Я знаю, что ты не хотел меня обидеть. Но все это совсем не сложно.
Истина всегда проста.

7

Анди не хотел признаться себе, но в Ораниенбурге действительно
чувствовал себя так, как предсказывал дядя. То, что он видел, не потрясало.
Потрясало то, что происходило с ним. Вот это действительно потрясало. Сара и
Анди молча шли по лагерю. Через некоторое время они взялись за руки.
Вместе с ними в лагере был класс школьников, мальчики и девочки лет
двенадцати-тринадцати. Вели они себя так, как и положено двенадцатилетним
детям, - шумели, хихикали, орали. Они больше интересовались друг другом, чем
тем, что рассказывал и объяснял им учитель. То, что они видели, было для них
поводом покрасоваться друг перед другом, смутить или рассмешить. Они играли
в тюремщиков и заключенных, громко стонали в камерах, как будто их пытают
или они умирают от жажды. Учитель очень старался, то, что он говорил,
доказывало - к экскурсии в лагерь он подготовился основательно. Но все его
усилия были напрасны.
Неужели Сара воспринимает нас так же, как я воспринимаю этих детей?
Нет, я не против, что дети ведут себя, как и положено детям, и тем не менее
они кажутся мне невыносимыми. Ничего не возразишь против того, что отец на
войне обнаружил в себе организационную жилку и что дядя хочет, чтобы его
оставили в покое, а я подхожу к рассмотрению возникающих сложностей
дифференцированно, по принципу: "с одной стороны - с другой стороны", и тем
не менее это приводит меня в отчаяние. А что бы я чувствовал, если бы среди
этих детей был мой собственный ребенок?
Анди был рад, что в этот вечер не встретил дядю. Он радовался, что на
следующий день они поедут смотреть на новый Восточный Берлин, получат новые
впечатления. Когда рухнула Берлинская стена, он работал в Берлине, хотел
опять переехать туда, хотел, чтобы Сара разделила его восторг от города. Он
был рад показать ей многие грани этого города - ты увидишь, говорил он ей,