"Бернхард Шлинк. Другой мужчина" - читать интересную книгу автора

только в качестве знаменитости, то и ему не оставалось ничего иного, как
говорить, насколько она знаменита, а не насколько она прекрасна. Точно так
же он видел себя в роли кризисного менеджера, игрока в поло или владельца
увешанного медалями добермана. Возможно, у него действительно были задатки
для того, чтобы быть таким и в жизни. Ведь то прекрасное, что он прославлял,
имело в высшем смысле вполне реальную основу. Во всяком случае, он
рассказывал о Лизе не как о солистке, хотя по его восторженным словам гости
понимали все именно так, он говорил об исполнении конкретного произведения,
когда вторая скрипка играла в виде исключения решающую, яркую,
запоминающуюся партию.
И слова о жизнерадостности Лизы были правдой. Дело не в том, что Лиза
была жизнерадостной с Другим, а с ним не была, или была с Другим более
жизнерадостной, чем с ним. Просто Лиза по-разному одаривала своей
жизнерадостностью, по-разному принимала ее от других, по-разному заражала их
ею. Та жизнерадостность, которую он получал от нее, была не меньшей, а
именно такой, какую могло воспринять его малоотзывчивое, угрюмое сердце. Она
ничего не утаивала от него. Она отдавала ему все, что он способен был
воспринять.
Другой закончил свою речь и поднял бокал. Сын его поднялся, встали все
и стоя выпили за Лизу. Позднее сын произнес несколько слов об отце. Каноник
также выступил с речью, он поведал о святой Елизавете Венгерской и святой
Елизавете Португальской, которая примирила своего мужа с сыном. Он пил
слишком быстро, явно перебрал и поэтому путался. Актриса заговорила о
женщинах в искусстве, начала она с музыки, но вскоре перешла на театр, а
затем принялась рассказывать о себе. Постучав вилкой по бокалу и попросив
заплетающимся языком внимания, встал шахматист, игравший на второй доске. Он
сказал, что не склонен произносить высокопарных речей, зато у него есть
пешечный дебют, который разрабатывается уже несколько лет, так вот этот
дебют будет назван в честь Лизы.
Банкет продолжался до глубокой ночи. Попрощавшись со всеми, он пошел по
пустынным улицам к вокзалу. Там пришлось ждать на перроне первого поезда. Он
приехал домой на рассвете. Он думал о том, как пройдет дома следующее утро.
Он проснется, увидит солнечный свет, услышит щебет птиц, почувствует
дуновение ветерка, и ему все снова вспомнится, и все опять будет в порядке.