"Александр Шленский. Затычка Ризенбаума" - читать интересную книгу автора

бы точно, что именно наколдовал. Будь ты трижды проклята, затычка
Ризенбаума! Хотя, причем тут затычка? Это же я каким-то образом сам
возвратил себя в ушедшую эпоху. Хотел как лучше, а получилось как всегда!
Как же крепко, как же страшно глубоко отпечаталась эта система в сознании
каждого из нас, что даже я, человек, невероятно преуспевший в новой жизни,
немедленно перенес себя в проклинаемое прошлое, как только появилась такая
возможность. Где в этом логика? Наверное, нет никакой логики. А если ее нет
в человеческих поступках, то что хорошего может дать человеку затычка
Ризенбаума? Ведь она только угадывает и выполняет желания, а исполнение
многих желаний, как я уже успел выяснить, не только не делает человека
счастливым, а напротив, делает его еще более несчастным. И кажется, самое
главное несчастье состоит в том, что затычка Ризенбаума - это изобретение,
которое дает человеку возможность убедиться в собственной ничемности,
ограниченности и бесполезности перед лицом Вечности, Свободы и Могущества.
Самое разумное, что человек может сделать с затычкой Ризенбаума - это
заткнуть раз и навсегда самого себя как явную ошибку природы.

Я попросил водителя включить радио, и салон заполнили ни с чем не
сравнимые, незабываемые звуки бравурных маршей советской эпохи. Дикторы с
Левитановским металлом в голосе поздравляли весь советский народ от имени
партии и правительства с историческим праздником - Днем Спасения Отечества.
Довольно скоро я выяснил, что этот праздник отмечается уже одиннадцать лет
после того как лучшие люди Советского Союза, объединившись вокруг
Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению, сумели дать достойный
отпор проискам сепаратистов и ставленников мирового сионизма, а также
ренегата и предателя дела партии и народа Бориса Ельцина, и отстоять
нерушимость и целостность Союза Советских Социалистических Республик.

Все выше, и выше, и выше
Стремим мы полет наших птиц...

Дальше я уже ничему не удивлялся - ни тому, что здание моей бывшей
фирмы из прежней нормальной жизни, выросло по размеру во много раз, ни тому,
что на здании красуется надпись "Всесоюзное научно-производственное
объединение ОККАМ" и лозунг "Народ и Партия - едины!", ни тому, что я в этом
объединении - генеральный директор. Я изобразил приступ легкого
головокружения и попросил встревоженного шофера довести меня до моего
кабинета, которого я сам бы, разумеется, не нашел. По счастью, затычка не
тронула моего личного секретаря Елену Владимировну Смольскую. Она оказалась
на своем месте, внимательная и подтянутая, как всегда, с безукоризненной
прической, вот только вместо модного дамского костюма на ней было надето
нечто, напоминающее по покрою военную гимнастерку или рабочий комбинезон.
Елена Владимировна осведомилась, удачно ли прошла моя командировка, и
сказала, что Леонид Андреевич уже выехал к нам, и что сотрудники уже
занимают свои места в актовом зале.

-- Вот текст вашего доклада, я лично все сверила с оригиналом. -- с
этими словами Елена Владимировна сунула мне в руки ярко-красную папку,
которую я судорожно схватил и тут же забыл, что в ней находится.