"Иосиф Самуилович Шкловский. Эшелон (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

немыслимых условиях он обдумывал свою странную идею о неядерных источниках
энергии звезд и путях их эволюции. Замечу в скобках, что через год после
окончания срока заключения Козырев защитил докторскую диссертацию на эту
фантастическую и, мягко выражаясь, спорную тему*. А в тюрьме он все это
обдумывал. По ходу размышления ему необходимо было знать много конкретных
характеристик разных звезд, как то: диаметры, светимости и пр. За минувшие
два страшных года он все это, естественно, забыл. А между тем незнание
звездных характеристик могло повести извилистую нить его рассуждений в один
из многочисленных тупиков. Положение было отчаянное! И вдруг надзиратель в
оконце камеры подает ему из тюремной библиотеки... 2-й том Пулковского курса
астрономии! Это было чудо: тюремная библиотека насчитывала не более сотни
единиц хранения, и что это были за единицы! "Почему-то, - вспоминал потом Н.
А.,- было несколько экземпляров забытой ныне стряпни Демьяна Бедного "Как
14-я дивизия в рай шла..." Понимая, что судьбу нельзя испытывать, Н. А. всю
ночь (в камере ослепительно светло) впитывал и перерабатывал бесценную для
него информацию. А наутро книгу отобрали, хотя обычно давали на неделю. С
тех пор Козырев стал верующим христианином. Помню, как я был поражен, когда
В 1951 году в его ленинградском кабинете увидел икону. Это сейчас
пижоны-модники украшают себя и квартиры предметами культа, тогда это была
большая редкость. Кстати, эта история с "Пулковским курсом" абсолютно точно
воспроизведена в "Архипелаге ГУЛАГ". Н. А. познакомился с Александром
Исаевичем задолго до громкой славы последнего. Тогда еще никому не известный
Солженицын позвонил Н. А, и выразил желание побеседовать с ним. Два бывших
зэка быстро нашли общий язык.
________________________
* Не следует забывать, что классическая работа Бете, доказавшая ядерную
природу источников энергии Солнца и звезд, была опубликована только в 1939
г. Козырев не имел о ней понятия. Страшная вещь для ученого - полная
изоляция от научной жизни!

Тем более любопытно, что Солженицын в своем четырехтомном труде ни
словом не обмолвился о значительно более драматичном эпизоде тюремной
одиссеи Николая Александровича, который ему, безусловно, был известен. Это -
хороший пример авторской позиции, проявляющейся в самом отборе излагаемого
материала. А история, случившаяся с Н. А., действительно поразительная.
Это было уже после тюрьмы, когда Н. А. отбывал свой срок в лагере в
Туруханском крае, в самых низовьях Енисея. Собственно говоря, то был даже не
лагерь - небольшая группа людей занималась под надзором какими-то тяжелыми
монтажными работами на мерзлотной станции. Стояли лютые морозы. И тут
выявилась одна нетривиальная особенность Козырева: он мог на сорокаградусном
морозе с ледяным ветром монтировать провода голыми руками! Какое же для
этого надо было иметь кровообращение! Он был потрясающе здоров и силен.
Много лет спустя на крымской земле я всегда любовался его благородной
красотой, прекрасной фигурой и какой-то легкой, воздушной походкой. Он не
ходил по каменистым тропам Симеиза, а как-то парил. А ведь сколько он
перенес горя, сколько духовных и физических страданий!
Столь необыкновенная способность, естественно, привела к тому, что он
на какие-то сотни процентов перевыполнял план. Ведь в рукавицах много не
наработаешь! По причине проявленной трудовой доблести Н. А. был обласкан
местным начальством, получал какие-то дополнительные калории и стал даже