"Павел Шкарин. Куб " - читать интересную книгу авторадолжен был приехать часов в шесть с долгожданным презентом. До его прибытия
Паша с Костей пили и ели, я привычно хлебал пиво, чтобы совсем уж не раскисать, Паша неодобрительно, с некоторым подозрением косился на нас с А., на этих двоих несчастных, имевших воистину жалкий вид: мы безо всякого аппетита понуро ковырялись вилками в тарелках с салатами, поглядывали на часы и ругали на чём свет стоит Олега. Разговор не клеился. Налицо была конфронтация жизненных стилей, несовместимость нас, раненых животных, с румяными сытыми здоровяками из легального мира ("Гражданские твари" - называет их Серый). Ничего нельзя было поделать. Оставалось лишь ждать Олега. Никого в своей жизни я не ждал так часто, долго и нервно, как этого человека. Олег приехал ещё позже, чем его ожидали, - часов в семь. Его широко разинутые глаза и не менее широко разинутый рот излучали винтовую эйфорию. Мы с А. мигом побросали все свои салаты, выпрыгнули на лестничную клетку к Олегу, суматошно и яростно перебросились охапками пылающих коротких фраз и метнулись одевать куртки. Паше с Костяном мы малоубедительно протараторили что-то насчёт того, что мы "пойдём купить ещё пивка и мигом вернёмся". По пути из моего подъезда в подъезд А. Олег горячо втолковывал нам о трудностях варки, которые заставили его так задержаться, и нахваливал раствор, говоря, правда, что "он немного кисловат", что приводило меня в ужас (я почему-то очень боялся пожечь кислотой свои драгоценные вены... дрожал над своей бренной плотью). Мы опять припёрлись к Кате с уже привычной просьбой. Растворец оказался и вправду кислым - я попросил, чтоб его разбодяжили водичкой. То ли от этого, а скорее всего по другим причинам, но нормального какой-то слишком плавный, смазанный, подобие, призрак прихода. На сей раз я уже толком почувствовал, как "бежит по гулким венам вдаль моя сладкая радуга", прочувствовал лёгкую поступь входящей в организм стимуляции. Но я понимал, что вершины познания я и на сей раз не достиг. Ни в чём не обвиняя Олега, я тем не менее решил, что необходимо присутствовать при варке самому, своими руками брать свою порцию "с пылу с жару", а не получать её долгие часы спустя через третьи руки. А сейшн после этого пошёл совсем иначе: оживлённые дружеские беседы, задорный смех, в общем, совершенно другое дело. Мы трое чувствовали, что Паша Е. сбит с толку, как бы озадачен. И решили без обиняков объяснить ему всю ситуацию. Родители в это время уже отправились в гости к бабушке, и мы могли вести разговор, не опасаясь лишних ушей. Паша и Костя отнёслись к нашей исповеди спокойно, без напрасных страстей и резонёрства. Позадавали всякие вопросы (просто из любознательности). С интересом поглядели на сидящие перед ними живые воплощения чего-то тёмного, чужого и непонятного. Словно смотрели и не верили, что в нас троих, со школьной скамьи им знакомых мальчиков, вселился пресловутый злой дух, о котором они только слышали или смотрели по телевизору. Опыт непередаваем. Что им были наши признания? Они не могли их должным образом осознать. Мы сами-то тогда ещё не осознавали, что же такое с нами произошло. Но несмотря на всю его бессмысленность, этот разговор был тогда необходим: витавшее в воздухе напряжение, разделение компании на белую и чёрную кость сгинуло. Мы пили и болтали до самого рассвета. Паше с Костей приходилось пить водку "за себя и за тех парней" и они оба порядком |
|
|