"Зинаида Константиновна Шишова, Сергей Александрович Царевич. Приключения Каспера Берната в Польше и других странах " - читать интересную книгу автора

Суходольский. Однако не надо вводить его в заблуждение".
- С удовольствием, пан Куглер, я дал бы вам самые хорошие
рекомендации, но я не настолько вхож в семью Суходольских. Збышек - другое
дело, но господь бог знает, когда еще я с ним увижусь...
- Пан студент едет, если не ошибаюсь, в Лидзбарк? - заметил купец. -
Если пан войдет в доверие к канонику Копернику, он, помяните мое слово,
скоро выйдет в большие люди! Шуточное ли дело - его преосвященство добился
для обоих своих племянников звания каноника, а теперь наперекор диацезу
вершит всеми делами Вармки. У епископа больше веса в Вармии, чем у нашего
доброго короля Зыгмунта в Польше. А как давно, осмелюсь спросить, пан ведет
знакомство с достославным каноником?
Румяные щеки Каспера вспыхнули так, что больно стало глазам, и уши
молодого человека побагровели.
- Пан Куглер, очевидно, неправильно понял речи пана Конопки, - пояснил
он, запинаясь. - Я его преподобие и в глаза не видел. Пану Конопке
случилось, правда, когда-то, очень давно, оказать услугу матери каноника,
но из этого не следует, что я могу рассчитывать на его внимание... Я хотел
бы... У пана Куглера, как я понимаю, хорошее знакомство... У меня к пану
Куглеру большая просьба...
- Так, так, - бесцеремонно перебил его купец и, вытряхнув из широкого,
отороченного мехом рукава четки, стал быстро-быстро перебирать бусинки.
Каспер оглянулся по сторонам, ища глазами статую святой девы или
придорожное распятие.
- Не время для молитв, вы полагаете? - спросил Куглер насмешливо. - А
я и не молюсь, это счеты, незаменимая вещь в дороге. На них я подсчитываю
свои барыши и протори. В дороге можешь подсчитать все, что дома не успел,
да еще набожным человеком прослывешь, - добавил купец, ухмыльнувшись. - А
научился я этому не от кого иного, как от настоятеля собора Святого Яна.
Идем мы как-то с ним по улице, а он четки таким же манером вытащил и ну
бормотать себе под нос что-то. Прислушиваюсь, а он: "Со старосты
церковного - четырнадцать талеров причитается, с пана Олесницкого - сто
десять талеров и процентов три талера"... Так-то, молодой человек. А чего
вы хотели от меня?
- Я рад, что пришелся вам по душе, - начал Каспер робко. - Может быть,
в случае, если мне не посчастливится в Лидзбарке, пан негоциант сможет меня
порекомендовать...
- Не знаю, не знаю, - снова не дал ему закончить фразу купец. - Вот я
просил вас замолвить словечко за меня в доме Суходольских, не так ли?
Просил, а сам был уверен, что молодой человек мне ответит: "Матка бозка
Ченстоховска, как могу я вас рекомендовать в столь уважаемый дом! Да я вас
вижу в первый раз!" Однако пан студент не проявил должной осмотрительности.
Я ненамного старше вас, но намного опытнее и первого встречного никому
рекомендовать не стану!
Каспер вздохнул. Может, купец по-своему и прав, только очень уж
неожиданно было слушать эти горькие слова после давешних излияний Куглера.
И тут юноша по-настоящему призадумался о своей судьбе. "Ах, Митта, Митта,
надолго ли мы с тобой расстались? И придусь ли я по душе ученому мужу
Миколаю Копернику? И доведется ли мне вообще повидать его?" - думал Каспер
с тоской.
Занятый своими печальными мыслями, юноша и не заметил, как на закатном