"Зинаида Шишова. Путеществие в страну Офир (историко-приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

что... У них слепой вроде бога или за святого считается... И такие чудеса
опять со мной! Утром все хорошо вижу, а к вечеру - ну слепой и слепой! Я уже
немного научился по-ихнему, все же долго пришлось там прожить. Да у них и не
поймешь - весна ли, лето ли... Зимы вот только не бывало... Жил я хорошо.
Мясо ел! Спрашиваю: "А вы, часом, не человечиной меня кормите?" А они
смеются только. И вдруг приходит или приезжает к ним какая-то родня. Родни
этой больше сотни навалилось. Племя, что ли? И вот подходит ко мне какой-то
важный. Посмотрел на мои глаза утром, когда я видел хорошо. Потом посмотрел
вечером. И велел этим людям меня десять дней подряд рыбой кормить. А у них
самих рыба большая редкость, ее им издали с какой-то ихней большой реки
привозят... Но кормили! А потом он велел мне глаза рыбьей желчью помазать. И
что вы думаете! Прошла эта моя слепота, ее как и не бывало! Так вот, это
дурачье побоялось, как бы я - зрячий - португальцам дорогу не указал.
Португальцам! Очень мне нужно с ними носиться, будь они неладны! Объясняю я
это все своим хозяевам, а они и слушать не хотят!
И пошли они водить меня туда и сюда, просто ноги отваливались. А кругом
красота - зелень, деревья, цветы с мою голову величиной, а они меня все
ведут и ведут! И вдруг ни деревьев, ни цветов - песок один, и конца ему не
видно... Тут они останавливаются, следы, мол, запутали, дороги я никуда уже
не найду! А солнце жарит. От песка искры так и прыгают. Я и говорю
по-ихнему: "Вы, спасибо вам, от слепоты меня вылечили, а от солнца вашего я
опять начну слепнуть... Мне-то уж все равно, говорю, пропаду же я в этих
ваших песках". И еще, уже по-нашему, одно словечко добавил - они ведь не
понимают... Смотрю, выходит один, прямо красавец, только рожа черная (что
сам черный - это наплевать), и спрашивает: "Ты в своих богов веришь?" Я так
и понял, что это он про святую троицу толкует. Говорю: "Верю, конечно!" А он
говорит: "Поклянись своими богами, что никому не покажешь, где сокровища
царя Соломона находились. А мы тебя тогда на морской берег выведем". "Во! -
думаю. - Дикари, дикари, а про Соломона знают!" И поклялся я им святой
троицей. А где сокровища эти, я ведь их и в глаза не видал! А что до
Соломона, то на корабле у тех, что меня на берегу потом подобрали, один
Соломон был. Я сам от него святую инквизицию отвел! С ганзейцами я тогда
плавал. Капитан стал меня расспрашивать, что и как, не слыхал ли я, дескать,
о золоте, что Соломон когда-то здесь копал. А я ведь поклялся тем людям! И
говорю капитану: "Ни про какого Соломона я не знаю и про золото не слыхал. А
у тебя, говорю, в команде есть один такой - Соломон, так ты его иначе
называй, потому что мы, как видно, в Испании будем останавливаться... " И
объяснил еще про португальцев, как я у них в трюме ослеп, а они меня слепого
оставили на берегу. "В трюме, говорю, темно было, вот я и ослеп. А на
воздухе, говорю, все прошло! А что это за берег, никто не знал, нас сюда
бурей пригнало... Плыви-ка, говорю, герр капитан, лучше обратно! А не то нас
еще люди с собачьими головами повстречают". И ведь не врал я! Дикари мне
рассказывали, что и вправду там, только чуть подальше, живут такие -
собакоголовые... Может, я ихнее слово "собака" не так понял или про собачьи
головы это им со страху показалось... А что сильно люди те волосами обросли,
это верно. Я издали одного такого видел, он у них в мирное время под деревом
на веревке сидит. Рабом считается. А как одно племя с другим воюет, вперед
этих людей пускают, а они швыряют во врагов такие камни, что их пять человек
с места не стронут! Сильные очень, вот их, когда войны нет, на веревке, как
у нас собак, держат...