"Вячеслав Шишков. Емельян Пугачев (Книга 3) [И]" - читать интересную книгу автора

ухой, он в благодарность благовествовал, либо сказывал побаски, утром
распрощался по-приятельски и поехал с миром.
И только миновал лесок, глядь-поглядь, нагоняют двое верховых:
- Стой, ворище, стой!
Долгополов вскочил дубом, выхватил у парнишки-ямщика кнут, стал с
плеча охаживать лошадок. Однако всадники настигли, рослый дьякон сгрёб
коренную под уздцы, седовласый плюгавенький попик, исказясь в лице, шумел:
- Ты, тать, мою серебряную лжицу хлебальную украсть спроворил! Грех
тебе. Подавай хапаное!
Рослый дьякон соскочил с коня, вытряхнул мешок Долгополова, подхватил
зазвеневшую увесистую ложку, подал батюшке. Купец пал на колени, сдёрнул
рысью шапку, стал большие кресты класть, стал лбом в землю бухать:
- Богом клянусь, не брал! Подсунул кто-то, не иначе - сатана...
Дьякон загнул Долгополову салазки, в меру потрепал его и, подбив
левый глаз, оставил купца лежащим на снегу, в безмолвии.
Затем духовные лица, оба-два с отцом Прокофием, поскакали обратно,
радуясь и славя бога.
Остафий же Трифонович, заохав, приподнялся мало, спросил
ямщика-парнишку, не закрылся ли, мол, повреждённый глаз, тот ответил: "не
совсем чтобы"; Долгополов, благословясь, встал, вынул из денежной кисы
медный сибирский с двумя соболями пятачище, приложил его к опухшему глазу,
обвязался белым платком, сел в сани, с горестной ухмылкой взглянул на
истоптанное в сугробе место и тяжело вздохнул.
В первопрестольный град Москву прибыл он в серёдке марта. На
окраинах, над Кремлем и за Москвой-рекой по рощам граяли грачи, встречали
весну, гнёзда вили. Остафий Трифонович то и дело на соборы, на монастыри,
на церквушки крестился, аж десная рука устала, аж зазябла голова. Ну и
храмов божьих, ну и звону на Москве!
По иным улицам и переулкам, где проезжал купец, особливо на Варварке,
многие дома как бы нежилые: двери заколочены, стёкла в окнах побиты.
- А это, вишь ты, в третьем годе чума в Москве шалила, поди, слыхал?
- пояснил седоку старик-возница. - Ена, чтоб ей лихо было, тьма-тьмущую
народу загребла, прямо счёту нет.
Долгополов остановился в купеческом подворьи, у знакомого
купца-раскольника Нила Титова. Посещал Рогожское кладбище*, в чуму 1771
года отведённое старообрядцами для погребения. В нововыстроенной
деревянной часовне собирались многие раскольники-капиталовладельцы.
Долгополов старался завязать с ними торговые дела с расплатой векселями,
но раскольники, сами жохи, видели Долгополова насквозь, в руки не
давались.
_______________
* Впоследствии знаменитый оплот старообрядчества. - В. Ш.

Бродил Долгополов по кабакам, трактирам, иногда бывал вполпьяна, а
больше притворялся пьяным, вынюхивал, чем дышит народ московский, нельзя
ль, мол, из подслушанных речей какую ни есть корысть себе извлечь.
А народ по кабакам собирался разный. Тут тебе и младший повар княгини
Уваровой с приезжим из деревни земляком пришли продёрнуть по стакашку
сиводрала. Тут тебе с фиолетовым запойным носом долгогривый монах-бродяга
- на груди жестяная кружка с образком, десятый год собирает на сгоревший