"Вячеслав Шишков. Емельян Пугачев (Книга 1) [И]" - читать интересную книгу автора

почему это я не знаю случая, чтобы русский солдат всей массой, всем скопом
утекал от врага? В толк не могу взять.
Молодой адъютант поморщился, он считал подобный разговор
военачальника для дисциплины вредным.
А солдаты сказали:
- По тому самому, ваше высокопревосходительство, мы не убегаем от
неприятеля, что бежать расчету нет...
- Это как - расчету нет?.. Чего-то не пойму я... - переспросил
Салтыков и переглянулся с адъютантом.
- А очень просто - расчету нет... Себе дороже! - хором закричали
солдаты, а чернявый, что с серьгой в ухе, сказал:
- Ежели мы на линии стоим да стреляем, алибо, допустим, штыком
орудуем, мы друг друга чуем, вместях все, тут уж про все на свете
забываешь, одно на уме: как бы поболе немцев повалить да самому вживе
остаться. И ежели ты, скажем, сплоховал, товарищ выручит. А когда в бег от
противника ударишься, один, как заяц в степу, останешься: тот сюда бежит,
этот туда, а глаз-то в спине нетути, ни хрена не видать, чего сзади
деется. Вот тут-та либо конем тебя стопчут, либо башку отсекут. Ой, бежать
несподручно...
Салтыков, руки назад, с интересом вглядывался в загорелые утомленные
лица солдат, внимательно вслушивался в их простые откровенные речи.
- И все ж таки не могу в мысль взять... Ведь вот вы в бою стоите как
каменные. Либо умираете, либо побеждаете. А не бежите... и не сдаетесь...
- А кто ж его ведает, - сказал солдат с серьгой в ухе, переступил с
ноги на ногу и одернул окровавленную возле плеча рубаху. - Мы, конешно,
народ темный. А доводись, так твою растак, до драки, мы уж друг за дружку
стоим. Конешно, дураки...
- Что? Что? Дураки?! - Салтыков прижал ладони к животу, запрокинул
голову и тихонько похохотал. - Не дураки вы, а герои. Храбрецы!
Солдаты приободрились, закричали наперебой:
- А храбрость в нас - от природы, ваше высокое сиятельство. Должно
полагать, матери наши этакими нас родят...
- То-то же - от природы! - громко сказал Салтыков, и уставшие глаза
его оживились. - Такова, стало, природа русская, да не только русская, а и
прочих народов, населяющих Россию и на войне подвизающихся, - это
храбрость, упорство, сознание долга пред отечеством...
- Во-во-во! - опять закричали солдаты. - В этом суть. Мы хоша и в
чужой земле, а все же нам сдается - отечество свое защищаем, за Русь
стоим. И нам вот радошно, ежели, скажем, где появишься, ну там в
Кенигсберге либо в Польше, где на зимних фатерах, идешь себе, ноздри вверх
и думаешь: а ведь мы расейские... Стало - сильна Россия!
- Правильно, солдатики... Сильна Россия! - воскликнул Салтыков. Он
сразу как бы помолодел, весь изнутри светился, широкая улыбка растеклась
по его загорелому лицу. Он, еще раз подтянув сползавшие штаны, обратился к
адъютанту: - Полезно, зело полезно нашему брату у простого звания людей
мудрости учиться. - И, обернувшись к палатке, крикнул дежурному офицеру: -
Слушай, казначей! А принеси-ка сюда, дружок, серебреца мешочек,
рублевиков, да одели солдат.
Солдаты, их было сотни полторы, дружно гаркнули благодарность.