"Вячеслав Шишков. Емельян Пугачев (Книга 1) [И]" - читать интересную книгу автора

приметно играл надвое: поддакивая и соглашаясь, он вместе с тем таил в
глазах бесшабашную ухмылку, точно говоря про себя: "Вот он я, попробуй-ка
ухватить меня".
И тот же атаман Денисов, приглядываясь к Емельяну, говорил о нем не
иначе как о "превеликом бестии".
- Храбр и дерзок хлопец, но зело двусмыслен. Мало я его драл.
Впрочем, и это, новое, в Емельяне с течением времени примелькалось и
перестало задевать внимание окружающих.


27 августа, поздно вечером, в Царское Село, где жила императрица
Елизавета, прискакал с театра войны курьер: генерал-майор Петр Панин с
трубящими в серебряные трубы почтальонами. Он привез известие о нашей
полной победе 19 августа над прусским фельдмаршалом Левальдом на берегах
Прегеля, при деревне Гросс-Эггерсдорф. Обнимая Панина, Елизавета
прослезилась. А на другой день, в четыре часа утра, с Петропавловской
крепости прогрохотал сто один пушечный выстрел. Столица торжественно стала
праздновать первую над пруссаками викторию.


Г л а в а  II

БОЙ ПРИ ДЕРЕВНЕ ЦОРНДОРФ.
ВЕЧЕРИНКА У БРАТЬЕВ ОРЛОВЫХ


1

В сущности, празднества оказались преждевременными: русская армия,
вместо преследования неприятеля, стала отходить к границе, оставляя врагам
с таким трудом завоеванные земли. Поспешное отступление походило на
бегство: приказано жечь фуры, топить в воде порох и снаряды, заклепывать
пушки. Солдаты недоумевали, по всем воинским частям стало перелетать из
уст в уста страшное слово: "измена". Союзники громко выражали свое
возмущение по поводу ничем не оправданных действий русского командования.
Конечно, был недоволен всем этим и правящий Петербург.
Главнокомандующий фельдмаршал Апраксин был смещен, на его место
назначен генерал Фермор.
Война затягивалась. Необходимо было подсылать в действующую армию
подкрепления из России. Рекрутский набор дал сорок три тысячи человек, из
них укомплектовано в полки двадцать четыре тысячи рекрутов, а куда
подевались остальные девятнадцать тысяч - неизвестно. Сенат запрашивал об
этом Военную коллегию, но быстро собрать надлежащие сведения о пропавших
рекрутах было невозможно: почта работала столь медленно, что приказ,
отправленный из Петербурга, например, в Смоленск, тащился туда месяц и
двенадцать дней.
В исходе зимы генерал кригс-комиссар князь Яков Шаховской, проезжая
по улицам Москвы, повстречал вблизи главного военного госпиталя странный
обоз: на нескольких дровнях валялись рекруты.
- Стой! Куда? - спросил он сопровождавшего обоз унтер-офицера.