"Евгений Шишкин. Магазин "Интим"" - читать интересную книгу автора

опорожнения, при этом от удовольствия он прикрывал глаза, слегказакидывал
назад голову и иронично думал: "Болтают медики, что мочевой пузырь
способен вместить не более литра, - это наверно, те говорят, кто пива
никогда не пивал..."
В этот момент Пал Игнатич услышал звонок. "Может, Петро зачем вернулся?
Опять будет чего-то объяснять, беспокоиться. Да понял я все", "
промелькнуло в голове Пал Игнатича. Однако, судя по голосу, за дверью,
которую открыла Ангелина, стоял не Петро: слова сыпались звонкие, бойкие,
мальчуганьи. "Дядя в машине... Вам, сказал... Да... вам..." Потом дверь
закрылась, легкие шарканья шагов Ангелины отдалились и смолкли на ворсе
паласа в большой комнате, а вскоре оттуда донесся шорох, легкое
потрескивание и шуршание мнущейся бумаги. Его, этот шорох, Пал Игнатич
услышал почти по наитию, почти подсознательно - каким-то чрезвычайным,
острейшим слухом, включившимся именно сейчас, именно в эти мгновения. И
тут Пал Игнатич похолодел. Только сейчас он ощутил, понял, увидел и
убедился, что под мышкой, где у него лежала покупка, пусто. И оцепенел от
ужаса.
А за минуту-две до того Петро с ухмылкой проводил взглядом торопливую
фигуру брата в подъезд, сел в машину и еще более ослабил лицо: "Видать,
сильно пивко ему на клапан давит... Даже сверток свой позабыл". В
углублении между сидений, возле ручного тормоза, не очень приметно лежал
сверток, который Пал Игнатич положил, когда пересчитывал деньги.
Подниматься к брату без лифта - дом был сталинской еще постройки - Петро
не климатило, посигналить, привлекая внимание, тоже не вариант: окна
выходили на другую сторону, да и встреча с Ангелиной была сейчас для Петро
скорее препятствием, - и тут на тебе: пацаненок, выскочивший из подъезда,
стоит против машины, глаза лупит, вроде как сам спрашивает: "Что
прикажете?"
- Ты сорок вторую квартиру найдешь? - подманил пацаненка Петро.
Пацаненок широко и охотно улыбнулся кивнул и сказал, что найдет и что сам
живет в сорок первой.
- Отнеси вот, - Петро протянул ему сверток. - Будь другом.
Пацаненок взял сверток, опять широко улыбнулся и уставился на Петро, прямо
в глаза, как бы спрашивая с издевинкой и лукавством: "И это все?"
Петро недовольно повел маленьким тонким носом, дернул себя за усы и
спросил:
- Куришь?
Пацаненок живо закивал головой.
- Отнесешь - получишь за работу две сигареты с фильтром. Жду здесь.
Пацаненка будто ураган, будто смерч поднял на четвертый этаж, кружа по
лестничным пролетам.
...Из туалета Пал Игнатич выходил как вор, как жулик, которого еще не
накрыли, но уже повсюду ищут и приготовили возмездие. Затаив дыхание, на
цыпочках, сжимаясь всеми внутренностями от предчувствия некой расправы,
реагируя, как оголенный нерв, на любой шорох, вздох, шевеление Ангелины,
он прокрался к приоткрытой двери гостиной. Ангелина неподвижно стояла
вполоборота к дверям, держа в обеих руках открытую коробочку, ту самую,
аккуратненькую, импортную, и, побледнев, неотрывно смотрела на этот... ну,
на этот самый... ну, на штуковину на эту. Пал Игнатич в остолбенении
подглядывал за женой и искал в голове слов и действий, чтобы выкарабкаться