"Светлана Ширанкова. Легенда Кносского лабиринта" - читать интересную книгу автора

долг героя: избавить Афины от позорной дани, а землю - от кровожадного
чудовища.
Один из приближенных советников протягивает мне сложенную в несколько
раз белоснежную ткань.
- Возлюбленный сын мой, - это уже отец. - Много великих деяний ты успел
совершить, несмотря на юный возраст свой... - я недовольно морщусь. Да, я
молод, но разве это такой большой недостаток? Эгей, между прочим, не далее
как месяц назад грозился меня женить, потому что уж очень охота ему на
внуков поглядеть. Нет, лучше в пасть к Минотавру, чем к алтарю, а рабынь в
отцовском доме и так предостаточно. Целыми днями строят мне глазки и
хихикают, только что в очередь не становятся. Ну их. - И теперь затеял ты
многотрудное дело. Сердце отцовское радуется сыновней доблести и скорбит в
тревоге. Прошу тебя, если Тюхэ-удача будет сопутствовать тебе, если
исполнишь ты все задуманное и с победой вернешься домой, помести этот парус
на мачту своего судна, чтобы сразу увидел я, добрые ли вести ожидают меня.
Почтительно склонив голову, говорю какие-то приличествующие случаю
слова в той же высокопарной манере, что и отец, а внутри поселилось
нетерпение, ворочающееся в животе и скребущее острыми коготками где-то под
ложечкой. Скорее бы, скорее в путь. От всех этих велеречий уже трещит
голова, запах храмовых благовоний забивает ноздри, а скорбное выражение
отцовского лица заставляет чувствовать себя вдвойне неуютно. Я даже даю
мысленную клятву, что, вернувшись, исполню отцовскую волю и женюсь. Пусть
порадуется старик, а то ведь совсем поседел за последнее время...
Наконец-то мы в гавани. Критяне, до этой минуты благоразумно не
покидавшие корабль, сходят на берег и принимают человеческую дань "под руку
Миноса". Опять церемонии и жертвы богам, на сей раз морским - старцу Нерею,
Амфитрите, самому Колебателю Земли. Священные гимны перебиваются
пронзительными криками чаек, которые так и норовят урвать и себе кусочек из
жертвенных приношений - подхватывают на лету маслины, дерутся за просяные
лепешки, превращая обряд в подобие базарного толковища.
Пентеконтера будет сопровождать нас на всем пути до Крита из опасения,
что корабль не достигнет пункта назначения. И не побега страшатся - пиратов.
Итакийское "морское братство", финикийские торговцы живым товаром, черные
галеры из Айгюптоса... да мало ли кому захочется присвоить себе то, что по
праву принадлежит критскому владыке? Вот и лежат рядом с гребцами тяжелые
луки, и бронзовые мечи ждут своего часа под скамьями. Ох, дождутся ли? Это
ведь шанс если и не на спасение, так хоть на продление жизни. Призрачнее
летнего тумана, но шанс. Правда, на этот раз я и сам готов просить богов о
том, чтобы не ждали нас подобные приключения в пути, потому что это станет
досадной помехой моим планам. Пусть сбудется предначертанное!
Зеленые волны принимают на грудь скорлупку нашего корабля. Двадцать пар
весел вспенивают воду, и Эол-ветродуй кружит у выхода из гавани, дрожа от
желания наполнить парус своим свежим дыханием. До свидания, отец, я вернусь!
Подбирай невесту!

Антистрофа первая. Минотавр.
Солнце, раздражающе яркое после темноты подземелий, било прямо в глаза,
вынуждая жмуриться и смаргивать невольные слезы. Ну почему, почему нельзя
было подождать до вечера, когда колесница Гелиоса уже приближается к
горизонту, и медленно остывающий воздух, густой и ароматный, как лучшее вино