"Джон Ширли. Демоны" - читать интересную книгу автора

плоских камешков, которые вставляют в чучела животных вместо глаз, кожа
выглядит натянутой и блестит как полированное дерево, а рот щелкает, как у
куклы.
- Эти вспышки, которые они видят с орбиты, - это, конечно, молнии,
только и всего, и ничего больше, - говорит она. - Я не сошла с ума. Я не
говорю, что это что-то другое. Но я скажу тебе, на что это похоже. Это
похоже, как если бы космонавты видели вспышку каждый раз, когда кто-нибудь
делает что-нибудь жестокое, какую-нибудь большую жестокость. Какое-нибудь
зверство. Это должно было бы быть так, если бы существовала какая-нибудь
долбаная справедливость: должна была бы быть какая-нибудь вспышка или еще
что-нибудь, что можно видеть из космоса. Может быть, так и есть - может
быть, каждая вспышка молнии приходится на какое-нибудь зверство, учиненное
где-нибудь на Земле. Должно быть так. Думаешь, я не в себе? Думаешь,
думаешь. Иди обратно в кровать. Давай, вали. Мне надо... давай, давай, тащи
свою задницу наверх, вали, вали отсюда...

Я вспомнил эту ночь, вспомнил, как слушал бессвязную болтовню своей
матери, когда профессор включил телепроповедника. Тот разглагольствовал без
остановки. Он использовал все свое искусство. Его лицо было кукольным,
глаза похожи на стеклянные диски. Он распинался вовсю, но без своей обычной
самоуверенности. Это был преподобный Спенсер. Я видел его прежде: обычно
самоуверенность из него так и перла.
Но этой ночью преподобный Спенсер выглядел напуганным.
- До него наконец дошло, - сказал профессор.
- Что? - спросил я. Я сидел на краю кровати, прихлебывая токайское.
Снаружи все было спокойно... Наступило какое-то временное затишье...
- Та скорлупа, которую он выстроил вокруг себя, чтобы скрыть то, что
знает в своем сердце, оказалась содрана происходящим сейчас в мире, -
сказал профессор.
- Я хочу есть, - сказала Мелисса; ее голос звучал приглушенно сквозь
подушку, которой она накрыла свою голову. Она лежала на кровати позади нас,
изогнувшись буквой "S". - Только если я поем, меня вырвет.
Пейменц, не глядя, протянул руку и похлопал ее по плечу.
Я медленно проговорил:
- Вы хотите сказать, Израэль... что сейчас до него дошло, что если это
Судный День, то он будет среди первых, кого швырнут в его излюбленное
огненное озеро?
По телевизору в короткой вставке сообщили, что в настоящий момент
множество взбудораженных телепроповедников раздают свои деньги на
благотворительные цели.
Профессор кивнул. Он слушал телепроповедника одним ухом, но его мысли
были где-то далеко.
Внезапно профессор выключил телевизор, встал и направился к двери
своей спальни, служившей ему также кабинетом. Я слышал, как он снял с полки
книгу и принялся переворачивать страницы.
На протяжении этой долгой оцепенелой ночи мы спали лишь урывками.
Мне приснился смеющийся человек в мантии с капюшоном, лицо которого
было сыплющимся, струящимся песком - песком, временами принимавшим
отчетливую форму совершенно обычного человеческого лица, а временами
перевоплощавшегося в морду шимпанзе.