"Джон Ширли. Демоны" - читать интересную книгу автора

предназначенные для этих детей... Причем многие из тех, кто крал эти
деньги, принадлежали к той же национальности, что и те бедняки, которым они
должны были помогать. Это не расизм - это просто коррупция. Жадность.
Словно жизнь - это большое корыто, и мы все ищем способ протолкаться
поближе и добраться до помоев, и ничто больше не имеет значения.
- Намажь, пожалуйста, Айра.
- Конечно. Или вот этот репортаж на РВS13, про ту страну в Центральной
Америке - большие шишки, которые правят страной, решили, что можно быстро
сделать деньги, если превратить ее в мусорную свалку для всех других стран,
в которых не хватает места. Целую страну превратить в помойку! Целиком, от
границы до границы! Ребята, которые правят страной, переместились на
девственные островки у побережья, а вся остальная страна работает на
свалках - люди либо работают на них, сгребают большими машинами мусор и
сжигают его, либо ковыряются в них. Буквально миллионы человек ковыряются в
помойке в тысячи миль шириной...
- О, ты, конечно, преувеличиваешь. Вряд ли это вся страна... Дай мне
голубой чайник.
- Я не преувеличиваю. Эта страна в буквальном смысле представляет
собой одну гигантскую свалку - там нет ферм, нет болот, нет лесов, там
осталось только несколько городов. Сплошная свалка. Баржи приходят из
Северной Америки, из Мексики, из Бразилии... из соседних стран. И люди
будут жить и умирать на свалке. Можешь себе представить? Это как огромная
гноящаяся язва на эпидермисе планеты - и ведь она не одна! В Азии...
- Айра... - Она коснулась моей руки. Ее ногти были раскрашены
попеременно в серебряный с черными крапинками и черный с серебряными. -
Больной выздоравливает. Мир будет страдать, но это заставит всех увидеть,
что они наделали, и он исцелится. Обязательно.
Думаю, мы оба понимали, и она, и я, что это было нечто вроде сценария,
существовавшего между нами. Неписаный сценарий приводил меня к ней, и я
рассказывал ей о том, что мир катится в ад по той или иной причине, а она
говорила мне, что еще есть надежда, что рано или поздно все придет в
порядок, что еще рано сдаваться и прощаться с жизнью. Думаю, мы оба
понимали, что я приходил к ней за чем-то вроде материнского утешения - моя
мать умерла, когда мне было пятнадцать лет, из-за амфетаминов, которые ей
колол любовник. Думаю, мы оба понимали, что когда Мелисса говорила, что для
мира еще есть надежда, в действительности это значило, что надежда есть для
меня.
Мелисса всегда подыгрывает мне. Она - само великодушие. Похоже, что
она не возражает против такого положения вещей.
Интересно, стала бы она возражать против того, чтобы я занялся с ней
любовью?
- Еще будут тяжелые времена, - сказала она, - но мир исцелится.
- Может быть, - сказал я. - Может быть, ты права. Она убрала свою
руку.
- Ты не принесешь тарелку с тостами? Я возьму чайник и чашки. -
Распределение обязанностей не было случайным: самое хрупкое она брала на
себя. Я осознал собственную неуклюжесть.
- Конечно. Я принесу.

Мы завтракали - Пейменц, его дочь и я. Это был своеобразный завтрак: