"Сергей Шхиян. Покушение ("Бригадир державы" #17) " - читать интересную книгу автора

расстроить.
О грустном я начала думать только вечером, когда легла спать. Глупая
легенда с мифическими наследниками несчастного мальчика-императора сначала
показалась мне полным бредом. Она напоминала обычные романтические истории,
которые нравится придумывать людям, истосковавшимся по "страшным тайнам" и
"роковым страстям" в скучной повседневной жизни. Никакой "царской" крови я
в себе не чувствовала, да и Российский престол не казался мне таким уж
привлекательным. Возможно, мужчинам нравится быть на самом верху, управлять
народами, навязывать окружающим свою волю, казнить и миловать. Мне бы для
полного счастья вполне хватило, ловить на себе их восхищенные взгляды и
обижаться на злобную зависть соперниц.
Управлять такой огромной страной как Россия, на мой женский взгляд,
совершенно невозможно. Что бы кто ни делал, как ни старался, она все равно
будет жить своей собственной жизнью, приспосабливаясь к любым законам.
Сколько их уже было, таких спасителей и благодетелей отечества, тиранов и
героев, оставшихся в памяти людей, в лучшем случае, в потешной сказке или
анекдоте!
Однако, по здравому размышлению, я пришла к грустному выводу, Алеша
был прав, возле престола всегда найдутся люди, считающие, что они
незаслуженно обделены властью или славой и мечтающие разыграть интересную и
перспективную карту с престолонаследием. Почему бы ни посадить на престол
глупую деревенскую девочку и управлять от ее имени страной по своему
разумению, имея всю полноту власти.
Мне очень не хотелось грешить на графа Петра Алексеевича, подарившего
такое чудесное платье. Мне он показался, человеком суровым, но, в то же
время, сентиментальным и искренним. Однако он был одним из первых
сановников государства, и, как большинство придворных, скорее всего, не
любил импульсивного, излишне подозрительного, непрогнозируемого царя. Пален
был опытным политиком и, опасаясь зависимости своей карьеры от настроений
Павла, вполне был способен сыграть в собственную игру.
Я лежала без сна и пыталась разобраться в том, что происходило вокруг
меня. Кто-то очень хотел меня привезти в Петербург, и послал за мной целое
войско. Еще кто-то очень не хотел, чтобы я сюда попала, и приказал убить по
дороге.
Если бы сила была одна, то меня или просто зарезали еще в Завидово или
быстро, без лишнего шума, доставили в столицу. С этими двумя силами была
как-то связана третья, которую представлял мой маленький рыжий защитник. Я
не верила, что его действия продиктованы личными мотивами.
Однако в противовес моим могущественным противникам и у меня было свое
тайное оружие: умение понимать чужие мысли и память мужа. Возможно,
человеческий интеллект в восемнадцатом веке ничем не отличается от него же
в двадцать первом, но опыт и отношение к окружающему в будущем стали совсем
другими.
Я еще продолжала бояться грешить против канонов церкви, но уже не
верила в божественность царской власти. Для меня император Павел I был не
помазанником Божьим, а человеком сложной судьбы, с изломанной психикой,
обремененной многими тяжелыми комплексами.
Отстраненный матерью от власти, нелюбимый сын, он так долго готовился
к правлению страной, сочинял самые невероятные проекты преобразований, что
когда эта власть, наконец, оказалась в его руках, пользовался ей нервно и