"Сергей Шхиян. Боги не дремлют ("Бригадир державы" #16) " - читать интересную книгу автора

- Ты меня слышишь?
Я кивнул и опять показал на рот.
- Не можешь говорить? - догадался он.
Я утвердительно кивнул и изобразил, что меня стукнули по голове, и я
упал без сознания. Это было в принципе, верно. Внутреннее состояние у меня
было как после хорошего удара дубиной по затылку. Он понял и сочувственно
кивнул, потом так же жестами объяснил, что и сам оказался рядом с
взорвавшейся бомбой, потом подкатил глаза, покрутил рукой возле лба и
поморщился как от боли. Получалось, что мы с ним оба как бы контуженные.
Объяснившись, мы оба, не сговариваясь, посмотрели на убитых. Итальянцы
лежали в живописных позах на сырой русской земле. Что с ними делать я не
знал, вопросительно посмотрел на француза. Однако с ним что-то случилось, он
побледнел, приставил к стволу дерева ружье и обеими руками взялся за голову.
Потом его начало рвать. Я смотрел на него, не зная чем ему можно помочь.
Вероятно после пережитого волнения, у него сказались последствия контузии.
Спрашивать его о чем-то было бесполезно. Он перестал реагировать на
окружающее, сжимал ладонями виски, стонал от боли и опустился на корточки
возле толстенной березы. Так и сидел, прислоняясь лбом к коре дерева.
Удивительно, но все это время у меня не возникали вопросы, откуда
взялись эти люди. Может быть потому, что я подсознательно пытался понять,
откуда взялся я сам. Француз, между тем, начал раскачиваться и стукаться
лбом о дерево. Наверное, таким способом, хотел отогнать или заглушить боль.
Я подумал, что должен будут сделать, если он вдруг потеряет сознание.
Ситуация получится патовая, на меня одного, три трупа полных и четвертый на
половину.
Не знаю, как получилось, но в какой-то момент я сам, не понимая, что и
для чего делаю, протянул к французу руки и снял с него кивер. Его коротко
стриженая голова оказалась совсем мокрой. Не обращая на это внимания, я
принялся водить над ней ладонями. Вскоре сержант перестал раскачиваться,
застыл на месте. Продолжалось все недолго, не больше трех-пяти минут. Вдруг
он провел рукой по мокрому лицу, и повернулся ко мне и посмотрел прямо в
глаза. В его взгляде были удивление и страх. Я как мог приветливо улыбнулся
и вернул ему форменную шапку.
- Прошла! - воскликнул он, принимая головной убор. - Как ты смог?!
На это я мог только развести руками.
- Ты француз? - спросил сержант, продолжая руками обследовать свою
выздоровевшую голову.
Я опять развел руками.
- Нет, на француза ты не похож, - рассмотрев мое лицо, решил он. -
Португалец?
Чтобы он избежал перечисления всех европейских народов, я показал
знаком, что все равно ничего не знаю, и напомнил об ударе по затылку. Однако
он от попытки меня идентифицировать не отказался и решил хотя бы для себя:
- Скорее всего, ты поляк, из корпуса князя Понятовского. Офицер?
Я, как и прежде показал, что не знаю. И здесь он оказался верен себе,
все решил сам.
- Думаю, ты никак не ниже капитана.
Мне осталось только согласно кивнуть.
- А лечить можешь только голову или и другие раны? Что, тоже не
помнишь? Ну, ничего, потом проверим.