"Сергей Шхиян. Крах династии ("Бригадир державы" #11) " - читать интересную книгу автора

общественного положения. Далее знатные прихлебатели неопределяемого мной
положения, в самом конце шелупонь вроде меня. Вообще-то таких странных
гостей было немного. Если говорить точно, всего один. Понятно, кого я имею в
виду, - себя.
В этом оказался свой кайф, Получилось, что одну сторону стола
возглавляет царь, другую я. Новый человек не мог не привлечь внимания, тем
более, что юный царь пару раз приветливо кивнул мне головой Удивительно, но
пространство между мной и ближайшим из низших гостей сразу стало
сокращаться. Сначала, когда я только появился, меня явно сторонились, и
ближайший от меня дядечка в бобровой шубе находился не меньше чем в полутора
метрах. После второго монаршего кивка он уже сидел рядом и приветливо
улыбался.
Разговоров за столом не велось. Почему, не знаю, я решил, что из-за
траура. Кормили вкусно и сытно. Конечно, не без гигантомании. На столе на
огромных блюдах лежали жареные кабаны, лебеди, пара довольно внушительных
севрюг. На мелких блюдах горками возвышались куропатки, фазаны, глухари.
Других печеных и жареных птиц я не опознал. Гости пользовались на нашей
стороне стола серебряной, а ближе к царскому семейству золотой посудой. За
спинами гостей неслышно и незаметно скользили слуги. Так что обслуживание
оказалось вполне профессиональное, Кстати, никакой дискриминации в еде и
напитках от положения за столом я не заметил. Всем предлагали одни и те же
блюда и напитки, никого не обносили деликатесами.
Меня больше других гостей заинтересовала царевна Ксения, тем более, что
я был уже наслышан о ее красоте. К сожалению, толком разглядеть девушку на
таком значительном расстоянии в тусклом свете стрельчатых окон никак не
удавалось. Да это было бы мудрено и при благоприятных условиях. На головах у
царевны и ее матери были надеты волосники, сетки с околышем из расшитой
золотом материи, а лицо Ксении было еще и прикрыто чем-то вроде вуали,
правильнее сказать, убруса, полотенчатого, богато вышитого головного убора.
У вдовствующей царицы на волосник была надета кика, символ замужней женщины.
Этот головной убор имел мягкую тулью, окруженную жестким, расширяющимся
кверху подзором Кика была крыта черной, по случаю траура, шелковой тканью,
спереди имела расшитое жемчугом чело, возле ушей - рясы, сзади - задок из
собольей шкурки, закрывающий с боков шею и затылок.
Короче говоря, за всеми этими роскошными нарядами рассмотреть черты
лица было весьма проблематично, и я нетерпеливо ждал конца долгого обеда,
рассчитывая подойти к женщинам поближе и самому составить мнение о внешности
Ксении.
Историю этой царевны я знал. Грустная ее ждала судьба, хотя она и была
единственным представителем семьи, оставшимся в живых после падения
династии. Совсем недавно, в 1602 году, царь Борис Федорович хотел ее выдать
ее замуж за шведского принца Густава, сына короля Эриха XIV, и давал жениху
в удел Калугу, но Густав не пожелал перейти в православие и отказаться от
прежней любви. Тогда Борис выбрал в женихи датского принца Иоанна, который
умер по приезде в Москву, даже не увидев невесты. Начались хлопоты по
третьему сватовству, но во время неудачных переговоров об этом с Грузией,
Австрией, Англией Борис скончался, так и не устроив судьбу Дочери.
Между тем хмельные напитки делали свое дело, и сотрапезники начали
вести себя вольнее, чем в начале обеда. Молодой царь, который почти не
притрагивался к питию, сделал знак гостям оставаться за столом, сам встал и