"Иван Михайлович Шевцов. Что за горизонтом? " - читать интересную книгу автора

я, к несчастью, не умею ценить, не производит на меня ни малейшего
впечатления". Но тем не менее Адель так же горячо любила своего Виктора.
Конечно, Лариса не скажет мне то, что сказала жена Гюго. Лариса ценит
меня как артиста. Но сможет ли она полюбить меня? Пока что этот вопрос
остается открытым. Трезво смотреть на наши отношения, имея в виду возрастной
барьер, я не могу. Рассудок и любовь - не совместимы. Любовь безумна и
неуправляема, как стихия. Это шквал огня, нежности и страсти. Чтоб понять
истинное отношение Ларисы ко мне, я перечитал пушкинскую "Полтаву". Я выучил
эти очень важные для меня строки: "Что стыд Марии? Что молва? Что для нее
мирские пени, когда склоняется в колени к ней старца гордая глава. Когда с
ней гетман забывает судьбы своей и труд и шум, иль тайны смелых, грозных дум
ей, деве робкой открывает?" Меня покоробило слово "старец", сказанное
Пушкиным не однажды. "Мария нежными очами глядит на старца своего". Нет, я и
не гетман и не старец, - я сердцем юн и молод духом. Меня умиляет юная
Мария: "Я позабыла все на свете. Навек однажды полюбя, одно имела я в
предмете: твою любовь. Я для нее сгубила счастие мое, но ни о чем я не
жалею". Прочитав это, я спросил мысленно Ларису: а ты, родная, не губишь ли
счастие свое, связав свою судьбу с моею? Образ Ларисы, который сложился у
меня от встречи на теплоходе и первой нашей интимной ночи в день ее
рождения, оставался неизменным. Внешне строгая, даже суровая, иногда хмурая,
поэтому кажется лишенная улыбки. Улыбка ее мгновенная, как вспышка молнии,
яркая, искренняя, естественная, обнажающая крупные белые зубы. Голос густой,
высокий, уверенный, слова чеканные, как приказ. Говорит медленно, спокойно,
как бы взвешивая слова. Несуетлива, от чего кажется даже немного
флегматичной. Свои эмоции скрывает, не выбрасывает на показ. Но внутри -
вулкан огня, нерастраченных чувств. Он виден только в зеленовато-янтарных
колючих глазах, в пронзительном, цепком взгляде. Необыкновенные глаза! Такие
не забываются. В них хочется смотреть, как в светлый родник, и любоваться.
Ее нельзя назвать красавицей в смысле длинноногих и длинношеих куколок,
именуемых "мисс года". Меня никогда не привлекали женщины, у которых
единственным достоинством была их смазливая внешность. Для меня женщина -
это воплощение душевной красоты и возвышенной гармонии. Это венец
блаженства, всего сущего. Любовь - это моя религия, без которой жизнь
неполноценна. Ну, а коль любовь - религия, то женщина - божество. Нечто
подобное десять лет тому назад я нашел в Альбине. После капризной,
взбалмошной Эры она мне казалась воплощением доброты и порядочности и,
несмотря на ее слабости, от которых никто не застрахован, я любил ее и уже
согласился с мнением, что мечты о единении душ напрасные иллюзии.
И вот я встретил Ларису. Она не была похожа на Альбину ни внешностью, ни
самым главным - характером, душой. В ней я нашел именно то единение душ, о
котором всю жизнь мечтал, нашел, к великому сожалению, на склоне лет -
вселенскую гармонию, нежность и пламя, полное единомыслие по главным
вопросам жизни. Есть у нее слабость, которая меня очень огорчает, но о ней я
узнал только в нашу последнюю встречу. Она курит. Я сам когда-то в юности
баловался сигаретами, но потом бросил раз и навсегда. На курящих женщин
смотрел всегда, как на порочных, вспоминая французов, которые говорят, что
целовать курящую женщину все равно, что лизать пепельницу. Сказано хлестко,
как пощечина. Лариса дала мне слово избавиться от дурной привычки. Надеюсь,
что у нее хватит характера и силы воли сдержать данное слово.
Наши отношения, наша близость что-то перевернула во мне самом, - я это