"Иван Михайлович Шевцов. Что за горизонтом? " - читать интересную книгу автора

оспорить, что река, по которой мы плывем, вот эта самая Волга-матушка и
вовсе не русская река, потому как протекает она по землям, где живут не
только русские.
Профессор во мне вызвал симпатию своей провинциальной
непосредственностью и неподдельной прямотой. Думаю, что такого же мнения был
и Лукич.
- Вот даже как?! - Богородский расправил широкие плечи и задвигался
всем своим могучим корпусом. - А ведь из него телевидение делает икону.
Па-три-от... Хотя, чему удивляться. Я так скажу: кого телевизор хвалит и
постоянно рекламирует, считай, что это явный подлец. На экране господствуют
лица еврейской национальности. Не просто евреи, а лица, то есть особые,
сионизированные, имеющие какие-то заслуги перед их главным штабом. Скажем,
заслуги в деле свержения советской власти. Вы обратили внимание, какие
царственные похороны были устроены заурядным актерам Гердту и Никулину?
Сверх царственные. Не то, что какому-то там маршалу Жукову или
Рокоссовскому. Значит, одни служили России, другие Сиону.
Голос Богородского приглушенно дрогнул и замолчал. Малинин горестно
вздохнул и, выдержав паузу, заговорил, желая увести беседу в сторону от
злободневной политики.
- А скажите, Егор Лукич, все-таки есть еще, сохранились русские театры?
Тот же ваш или Малый. - Как вы относитесь к Юрию Соломину?
- Нормально. На нем и держится театр.
- А что из себя представляет Валерий Золотухин?
- Обыкновенный космополит в маске патриота, шабес-патриот, - небрежно
бросил Богородский. - Теперь их много развесь таких патриотов, всеядных
скотов, хоть в искусстве, хоть в политике. Целые лебяжьи стаи, во главе с
рычащим генералом. Скажите, какой нормальный русский режиссер позволил бы
себе ставить в театре обезьяний бред графомана Иосифа Бродского, который,
между прочим, и сам не считает себя русским поэтом?
- Очевидно, прельстила Нобелевская премия, - предположил Малинин. -
Поддался коньюктуре.
- Просто слакейничил, - поморщился Богородский, замотав тяжелой
головой. - Что такое Нобелевская премия? Еврейская мастерская, где
политические шулера играют в бесчестные игры, на потребу дня лепят
пластилиновые фигуры гениев. Так были слеплены и Пастернак и Солженицын и
десятки подобных Бродскому шарлатанов.
- Конечно, Валерий Золотухин всеядный, вы правильно подметили, - со
свойственной ему учтивостью сказал Малинин. - Но вот на режиссерской ниве,
как мне кажется, и в театре, и в кино, пусто, глухо. Ушел из жизни великий
Сергей Бондарчук, артист и режиссер. Равных ему нет. В театральном мире
кроме Соломина и Дорониной да, пожалуй, питерского Горбачева я не вижу.
- Вы, профессор, не только историк, но и театрал, - искренне польстил
я.
- Я нет, я просто рядовой любитель. Моя дочь Лариса, вот она - да,
театральный фанат. Кстати, вот она идет к нам. Лара! - позвал он, замахав
рукой энергично и торопливо.
К нам подошла стройная с осиной талией девушка на вид лет двадцати пяти
с улыбающимся овальным лицом, обрамленным волной густых, черных, со стальным
отливом волос и мягким, скромным кивком головы поздоровалась с нами.
- Моя дочь Лариса. Историк, преподаватель, - представил Малинин. - А