"Иван Михайлович Шевцов. Бородинское поле " - читать интересную книгу автора

устремил их на Лелюшенко:
- Мы вызвали вас снова, так как обстановка резко изменилась. Гудериан
уже недалеко от Орла. Поэтому корпус сформировать надо за один день, от
силы - за два. Вам надо немедленно вылететь в Орел и на месте во всем
разобраться... У вас есть к нам вопросы или... просьбы?
- Прошу разрешения доложить мои соображения, - волнуясь, проговорил
Лелюшенко, глядя на Сталина.
- Докладывайте, - разрешил Верховный и, встав из-за стола, сделал
несколько шагов в сторону генерала.
- В Орел сейчас мне лететь нет смысла, товарищ Сталин. Наших войск там
нет. Прошу подчинить мне тридцать шестой мотоциклетный полк, находящийся в
вашем резерве, и Тульское артиллерийское училище. С ними двинусь навстречу
Гудериану. По пути подберу отступающих и вышедших из окружения. Этими
частями организую оборону до подхода главных сил корпуса. Штаб расположу в
Мценске.
Бравый, самоуверенный тон генерала вызвал у Верховного сложное чувство:
смесь одобрения и недоверия. Возможно, он вспомнил о недавнем клятвенном
заверении командующего Брянским фронтом остановить и разбить армию
Гудериана. Сталин терпеть не мог легкомысленных обещаний и теперь с оттенком
скептицизма изучающе смотрел на бритоголового генерал-майора, потолка
казаков Запорожской сечи, готового совершить подвиг. Он думал: представляет
ли этот кареглазый генерал ударную силу танков Гудериана или полагается лишь
на свой энтузиазм? Затем он перевел вопросительный взгляд на Ворошилова,
Микояна и Шапошникова, точно предлагая высказать свое мнение.
Продолжительную паузу нарушил Ворошилов:
- Думаю, что предложение Лелюшенко можно принять.
Микоян одобрительно закивал головой. Шапошников сказал:
- Выступать нужно побыстрее. Немедленно, по тревоге, поднимите
мотоциклистов и курсантов.
- Правильно, - сказал Сталин, возвращаясь к столу. Он взял карандаш и
уткнулся тяжелым, сосредоточенным взглядом в карту. Не поднимая головы,
проговорил: - Товарищ Лелюшенко, дальше Мценска противника не пускать! - Он
резко взмахнул по карте карандашом, и красная жирная черта прошла по
извилистой голубой линии, обозначавшей реку Зушу.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Утром второго октября над Бородинским полем стояли синие туманы, и
небо, затянутое белесой дымкой изморози, дышало сыростью и прохладой, а на
земле хрустела заиндевелая трава. По всему полю, где в августе 1812 года
произошло историческое сражение армии Кутузова с полчищами Наполеона,
огромному, разместившему на своей березово-лесистой груди добрую дюжину
деревенек, таких, как Бородино, Семеновское и Шевардино, вот уже которую
неделю с утра до вечера копошились люди, главным образом женщины, в
большинстве приезжие, москвичи. И все были вооружены одним орудием -
лопатами. Возводили можайский оборонительный рубеж - рыли противотанковые
рвы, окопы, ходы сообщения, блиндажи, оборудовали командные и наблюдательные
пункты, огневые позиции для артиллерийских батарей, делали лесные завалы.
К полудню туман выпал едкой росой, а свежий ветерок разогнал легкую