"Павел Александрович Шестаков. Страх высоты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Хотела повредить ему. Может, надеялась, что он вернется.
- Вряд ли. В записке написано: "Речь идет не обо мне". Значит, если
писала и Кротова, то дело не в ней.
- Вы просто не знаете женщин!
Мазин улыбнулся:
- А кто их знает? Знают они себя сами? Например, вы?
- Я знаю.
- Предположим. Итак, вы считаете, что записку могла написать Кротова
и побудило ее неприязненное отношение к Тихомирову.
- Да.
- Однако вы говорите уверенно, а вначале будто сомневались?
- Вы меня убедили.
Мазин уловил враждебность.
- Извините, - уклонился он, - иногда это бывает. Но вы не казались
мне человеком, легко поддающимся внушению.
- Интересно, какой я вам казалась?
Сказано было с вызовом, и теперь его стоило принять.
- Так как мы беседуем неофициально, я не скрою. Вы показались мне
спокойной, уравновешенной, человеком, который стойко переносит несчастья и
делает то, что хочет сделать. Так мне показалось вначале.
Слово "вначале" он выделил, и она это заметила:
- Вначале? А теперь?
"Пожалуй, это не совсем честно. Черт с младенцем! Но с младенцем ли?
Ладно, выпалим из пушек по воробьям".
- Видите ли, Светлана, я занимаюсь своим делом - а это одновременно и
хобби - не первый день. И не первый год. И, увы, приходится сознаваться,
даже не первый десяток лет. За эти годы у меня накопился опыт, навыки.
Поэтому я, к сожалению, редко ошибаюсь. Говорю - к сожалению - потому что
раньше, когда ошибки бывали, жилось веселее. Но это лирическое отступление
или, если хотите, следовательский прием, чтобы отвлечь вас от главного.
Иногда мы так поступаем. - Он с удовольствием наблюдал, как она старается
определить, где кончаются шутки в его словах. - Иногда. Но не сейчас.
Сейчас я хочу сказать, что уже давно не ошибался на все сто процентов.
Поэтому пересматривать полностью свое мнение о вас я не собираюсь. Я
сказал, что вы делаете то, что находите нужным, и это, по-моему, верно.
Хотя здесь я и расхожусь с Игорем Рождественским, который относит вас к
категории людей, не знающих, что творят.
- А ему-то какое до меня дело?
- Никакого. Просто к слову пришлось. А о чем я, собственно, говорил?
- О моем характере.
- Да, именно. Впрочем, не совсем. Скорее о том, какой я вас
представлял. Так вот, некоторые свои взгляды мне пришлось пересмотреть.
- Какие же именно?
- Я считал вас более искренней.
Теперь она сидела не кокетливо, поджав ноги, а очень прямо. Мазин же
снова уселся на стул, свободно, тяжеловато, откинувшись на закругленную
спинку.
- По-вашему, я вру?
- Ну, таких слов мне не хотелось бы употреблять.
- Лучше говорить откровенно. Вы ж не на свидание сюда пришли.