"Павел Александрович Шестаков. Страх высоты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

не приходится, по-моему, выбирать или сомневаться. Она делает что-то и
никогда не жалеет об этом. Хотя бы это было больно. Но у нее отсутствует
само чувство житейского опыта, чувство ошибки. В общем, как та кошка у
Киплинга, которая ходила сама по себе... Бросила учебу и приехала
ухаживать за отцом, хоть тут и была ее тетка, Дарья Романовна. Но Инна
решила, что она должна быть здесь сама, и приехала. Конечно, можно считать
это проявлением преданности, стремлением спасти отца, но, когда мой фатер
предложил ей устроить Константина Романовича в клинику к очень видному
специалисту, она отказалась. Только потому, что раз и навсегда вычеркнула
его из числа людей, которых признает. Это было несправедливо. Отец никогда
не предавал Кротова, он нигде не произнес о нем ни одного дурного слова.
Ну пусть ей не нравилось поведение моего отца... Она ж должна была думать
о своем! В клинике ему могли помочь.
- Вы уверены?
- Я сказал - могли. Сделать-то нужно было все возможное.
- Пожалуй.
- После этого случая я долго у нее не был. До самой смерти
профессора. Потом она уехала... Давайте выпьем, а? - Он глянул в пустую
рюмку и сказал вдруг, преодолевая себя: - Я любил ее... Из этого ничего не
вышло.
Мазин смотрел мимо Рождественского на эстраду, где певица сжимала
руками микрофон. Руки у нее были некрасивые, с набухшими венами.
"Лучше б она выступала в перчатках".
- Но, может, и вышло бы, если не Антон. Хотя все это не так
прямолинейно. Он не отбивал ее у меня. И вообще я понял, что любил ее,
когда стало уже поздно. Я привык к успехам. Мне все давалось легко. Инна
знала это. Даже о женщинах. Я сам хвастался, когда мы были только
друзьями. Я бывал у нее почти каждый день. А потом стал бояться...
Рождественский выпил еще немного, но так и не взялся за бифштекс.
- "А знаешь, у меня Антон!" - сказала она однажды, когда я зашел.
"Испорчен вечер", - подумал я и здорово ошибся. Испорчено было гораздо
больше. А вечер как раз прошел неплохо, лучше, чем я думал.
Он к этому времени здорово подтянулся и не носил уже широченных
штанов, хотя и приехал из деревни.
- Антон собирается в аспирантуру, - объявила Инна.
- Дело хорошее, - ответил я вежливо. - А как же здоровая сельская
жизнь? Ведь он уехал в деревню добровольно.
- С этим покончено, - бросил Тихомиров.
- Полное разочарование?
- Нецелесообразно вкладывать мозги в убыточное дело.
Он всегда бывал категоричен. В этом ему не откажешь.
- А что думает семья?
- С женой я разошелся.
- Ого! Все мосты сожжены?
- Даже плоты.
- Прекрасно. Это в нашем характере. До старости начинать новую жизнь.
Описано в художественной литературе.
- Я не старый!
- Каждый живет свою жизнь только по-своему, - сказала Инна.
- Вот и подведена философская база. Остается выпить по такому случаю.