"Павел Александрович Шестаков. Страх высоты (Повесть) " - читать интересную книгу автора - Все, о чем я говорил, было до войны, давно. Потом мы долго не
виделись. Моя жизнь шла, как всегда, нормально. Мы эвакуировались в Ташкент, отец получал хороший паек. - Простите, а ваш отец не испытал трудностей... - Я понимаю. Нет. Честно говоря, он был для этого недостаточно талантлив. Вернее, у него не было того таланта, который делает ученого непримиримым. Его стихия - компромисс. Однако это уже выходит за рамки вашего вопроса. - Да, я спросил между прочим. - Так вот. Мы жили в Ташкенте, потом вернулись. Я окончил школу, поступил в университет и, конечно же, давно забыл об Антоне, когда он появился снова. До войны Антон был пареньком хоть и не слабым, но довольно-таки тощим. Брал больше упрямством. А тут приходит ко мне верзила, еле узнал. - Антон я, - говорит, - Тошка. Неужто не помнишь? Как не вспомнить! Вспомнил. Оказывается, он с матерью уехал в деревню, там и застрял. Прихватили их немцы. В сорок третьем только освободили. Жизнь наладилась понемножку. Стал Антон ходить в школу Окончил, как и я, с медалью. Приняли его на биофак... Но в эти годы мы мало виделись. Я учился двумя курсами старше, а главное - время нас по-разному шлифовало. Он еще носил широкие брюки и выстригал затылок под полубокс. А меня прорабатывали за "стиль". Встретимся иногда в коридоре или в читалке: "Привет!" - "Привет!" - "Как жизнь молодая?" - "Помаленьку". И расстались. Так и шло время. На эстраде вдруг заиграла музыка, и появилась певица. Она помахала - Любимица публики, - пояснил Рождественский и осмотрел пустой графинчик. - Кажется, есть смысл добавить? Мазин не возражал. - Смешно все это, правда? - спросил Рождественский, отыскивая глазами официантку. - То, что вы рассказываете? - Нет, то, что я рассказываю. - Он перенес ударение на слово "я". - Сам факт. Ни с того ни с сего начал изливаться. Если бы нас слышали люди, которые меня знают, они были бы поражены. Я терпеть не могу "славянской души" нараспашку, всей этой достоевщины. Считаю себя вполне современным. Меньше эмоций - больше дела. Болтовни у нас и так в избытке. Деловой человек должен быть сдержан. И вдруг оказывается, что ты все-таки не англичанин. Он нашел официантку: - Надюша, не сочти за труд! И снова повернулся к Мазину: - Просто смешно, но природа берет свое. Через все наслоения цивилизации вдруг пробивается что-то неодолимо исконное, от предков. - А кто ваши предки? - Во мраке веков. Увы, не аристократы. Дед был сельским попом. А его дед, наверно, землю пахал, как у Базарова. Собственно, теперь, после революции, предки у всех одни. Голубая кровь доит коров в Аргентине, как утверждал поэт, а мы все черноземье, из Центральной полосы в основном. Так и сформировались наши гены. Под царем-батюшкой, под барином, а еще |
|
|