"Павел Александрович Шестаков. Страх высоты (Повесть) " - читать интересную книгу автора

улыбаясь Рождественскому, принимала заказ.
- А коньячку, Надюша, поскорее, пожалуйста. Продрогли - бр-р-р...
- Счастлив человек, любимый официантками: он сохраняет гигантский
запас нервов! - пошутил Мазин, поглядывая сквозь рюмку на свет.
- Это верно. Но у вас-то с нервами наверняка все в порядке?
- У нас иначе нельзя.
- Я думаю. И потом общение с изнанкой жизни должно вырабатывать
философский склад ума.
- Что-то вроде этого, - ответил Мазин, наблюдая, как Рождественский
разливает коньяк. - Спасибо. Как говорится, за упокой души вашего
покойного друга. Пусть земля ему будет пухом.
Они выпили.
- Пусть будет. Я не злопамятный.
- Вот как? Разве вы не дружили?
- Дружили. Хотя... это уже дело прошлое. Кстати, вам эта история
надоела, конечно?
- Почему?
- Возиться с самым заурядным несчастным случаем! Ведь вы
профессионал.
- По-вашему, профессионалы только и мечтают об убийствах? Наоборот.
Это мечта начинающих. А в деле были интересные моменты.
- Вы находите? - Рождественский взял в руки графинчик.
- Я имею в виду не криминальную сторону, а психологическую. История
достаточно трагична. Нелепо оборвалась жизнь молодого, талантливого
человека. Сталкиваясь с подобными случаями, можно и в самом деле стать
философом.
- Боюсь, что вам рисовали слишком розовую картину.
- Зачем?
- Пройдите по кладбищу. На каком памятнике написано, что под ним
лежит негодяй? Нам нравится хвалить покойников. В Америке их даже
подрумянивают. Однако давайте выпьем. Первая рюмка меня не согрела.
- Давайте. Но почему вы не говорили об этом во время следствия?
- О чем? Я вам еще ничего не сказал. Да и все, что я могу сказать, на
результаты следствия никакого влияния не окажет. Тихомиров мертв, он
свалился из окна, но вот стоит ли об этом жалеть - я не уверен.
Мазин жевал лимон. Он готовился совсем к другому разговору и не
вполне понимал своего собеседника. Видел только, что тот захмелел и хочет
высказать что-то наболевшее.
- Несколько оригинально для старого друга.
- Пожалуй. Но мы не были друзьями. Просто нам приходилось ими быть
или делать вид, что мы друзья. Хотя известно, собственно, зачем. Так уж
складывались наши отношения. Знаете, мы пренебрегаем случайностями, но не
родись Антон в нашем дворе, вряд ли он вывалился бы из окна моей квартиры.
Как вы думаете?
- Вы ставите вопрос слишком прямолинейно. Если бы я больше знал о
Тихомирове...
- Зачем? Вы все равно никого не посадите в тюрьму Даже самого Антона.
Господь бог решил с ним разобраться лично. И слава богу! Что, удивил я
вас?
- Немного.