"Евгений Шестаков. Номерные сказки" - читать интересную книгу автора

царь всхлипнул, содрал с себя орденишко попроще и шлепнул Федоту в ладонь. -
Носи, мерзавец!
- Премного, надежа-батюшка! - еще бодрее крикнул ходок и налил царю и
себе сразу по три. Царь бессмысленно окинул взглядом ковшики и отодвинулся.
Затем повернулся к ходоку, поднял палец и долго-долго махал им перед его
носом, прежде чем готовая фраза вышла наружу.
- А конституция-то поди снится? .. А? Правишки-то заиметь желаешь?
Выборы там ... Хочешь по конституции, как кельты немецкие?
- Обижаешь, государь! - отвечал мужик. - Что-ж ты так-то? Али мы свиньи
какие? Кто-ж по бумажке, без твоего духа могучего, жить захочет? Обидел,
государь ...
Более трех минут царь сидел недвижно и смотрел на пламя свечи. Когда
первая слеза поползла по его щеке, бывалый ходок осторожно вытер ее рукавом
и положил царскую руку себе на голову.
- Молодец! Почвенник! - растроганно говорил царь, гладя обессиленной
рукой бугристую голову народного представителя. - Уверенность ты во мне
рождаешь. Стоим и будем стоять! Молодец! Кость крепкая. Добрый конь. -
государь быстро засыпал и немного путался в разговоре. Заснув окончательно,
он навалился на стол и тихонько захрапел над блюдом с редькой. Отработавший
свое ходок почесал грудь, перекрестился, долил бочонок в ковшики и продолжил
в полном безмолвии.

Сказка №4

В субботу утром среди ясного неба вдруг раздался гром, и возле
старинного царского склепа разверзлась земля два на полтора метра. Это был
намек. Пошатнувшаяся в обществе вера выходила обществу боком. Дальновидный в
силу испуга царь принял немедленные меры. По дворам забегали посыльные,
раздавая бесплатные алюминиевые крестики по пять штук на руки, циркулировали
с суточным запасом ладана и святой воды сорок два дежурных попа о сорока
двух кадилах, беспрерывно звонили колокола на всех колокольнях. Полным ходом
шло укрепление основ.
Царь сидел, нацепив очки, за письменным столом и выслушивал мнение
столпов духовенства. Речь шла о еретиках.
- ...Согласно чему вырывание ног еретика есть наиболее гуманный способ
борьбы с оным, - докладывал по свитку похожий на подсвечник игумен. - Ибо
сказано тут у меня: не приемля слова истинного, да в сморчка будешь
превращен, али ушей отрезание, али в прорубь дерзкого, али морды клеймение,
али...
- Понял! - крякнул царь, махая рукой. - Садись, преблагий, уразумел
тебя. Мнение, я чай, общее?
Клобуки степенно наклонились и вновь выпрямились.
- Ага, - сказал царь. - Консенсус. Ну дык за дело!
К вечеру до полусотни еретиков сидело в большой рубленой клетке,
представлявшей из себя летнюю тюрьму. Баб было трое, отрок один, собак две,
остальные пахли луком и кутались в бороды. Собак, внимательно осмотрев,
отпустили. Перед оставшимися выступил лично царь.
- Покайтесь! - сказал он строго. - Равняйсь! Смирно! Первый пошел!
- Виноват, батюшка! - зачастил крестьянин, вцепившись в клетку. - Кто-ж
его разберет ночью-то! Темно у нас ночью-то! А квасу-то мало не пьем, много