"Жак Шессе. Скидка ("Двойник святого")" - читать интересную книгу автора

возможно, обретаю Его в них, Ему предстоит сказать, потерял ли Он меня.
- Он никогда никого не теряет. Вспомни.
- У меня больше нет памяти. Я больше ничего не знаю.
Я покидал ту, что задавала слишком много вопросов, или, если хотите,
мое тело перемещалось к другой. Глория возвращала меня к себе. С ней я
теребил свою рану.
- "Я твой навоз"*, - цитировала она Писание (она делала это по поводу и
без повода). - Ты Иов, ты лежишь на мне, грязной, ты несчастнее меня.
______________
* Книга Иова, 30:19.

С некоторого времени в доме стали появляться предметы и продукты,
происхождение которых было мне неведомо, но я и не задавался вопросом -
Господь добр к нам, он заботится о нуждах своих созданий. Хлеб, мясо, яйца,
как и изысканное вино, красивые предметы - канделябры, посуда и даже картины
в рамах: я любовался всем этим, ласкал взором красоту, запросто садился за
стол и ел хлеб и пил вино, которыми Господь наделил своих детей. "Боженька
добрый", - пелось в песенке в годы моего детства.
Позже Глория забыла на столе бумажник, а в нем связку крупных купюр,
какие-то адреса на клочках бумаги, множество имен, ничего мне не говорящих.
Ниспошли мне неведение, Господи, и пусть я буду доверчив, как придорожная
трава. Беспокоится ли трава о дожде? Или о солнце? Знает трава: будет у нее
и то, и другое. Словом, я пребывал в неведении и возблагодарял Господа за
это.
Она найдет лучшее применение этим деньгам, чем те богачи, у которых она
позаимствовала, говорил я себе. Так пусть же блага сего мира принесут
пользу, ведь они даны свыше. Да, я еще мог потешаться! Развлекаться с
помощью теологических построений! "И когда насмеялись над ним..."* Нелегко
давались мне эти развлечения!
______________
* От Матфея, 27:31.

- Тебя мучают воспоминания, - говорила Глория. - Причиняют тебе боль.
Живи настоящим. Взгляните на птиц небесных... Они не сеют, ни жнут, не
боятся, не помнят, не мечтают о славе*.
______________
* Вольное переложение Евангелия от Матфея, 6:26.

Когда полицейские пришли ее арестовывать, это была уже другая песня -
не Евангелие и не Ветхий Завет. Они тут же обнаружили награбленное, а я стал
ее сообщником. Я уж и так считался маловменяемым, кликушей, теперь же стал
еще укрывателем краденого. В тех шкафах, которыми пользовался именно я, были
размещены полотна, посуда, канделябры! Я сорвал голос, повторяя, что это не
мое, я едва ли видел все это, - вещи свидетельствовали против меня, как и
ящики с вином, консервами, деньги, которые нашли у нее.
- Заметьте, какие мы все же благоразумные, мы не имели дела с
наркотиками, - сказала им Глория.
За нами захлопнулись двери предвариловки, теперь мне было не до смеха и
не до теологии, теперь это была прерогатива судьи.
- Странный путь для пастыря, вы не находите? - все повторял он. - Я