"Жак Шессе. Покой мертвых ("Двойник святого") " - читать интересную книгу автора

- И это можно было прочесть?
- Должно быть, у нее на это ушла уйма времени, но она старательно
зарисовывала все эти могилы или то, что от них осталось, и переписывала
имена и даты.
- А блокнот у вас?
- Хотите показать его полиции? - недоверчиво отпрянул он.
- Да нет. Просто захотелось взглянуть.
- А можно узнать почему?
- Чтобы понять. Ну вот, к примеру, свинством, как вы говорите, они
могли бы заниматься и в другом месте.
- Не скажите, некоторых кладбище возбуждает. И не только ночью. В
Монтрё полно людей, которые приходят на могилы, ложатся, принимают необычные
позы и просят фотографировать их, это уж поверьте мне.
- Вы говорите, необычные позы?
- Ну да, и мужики, и бабы заставляют связать их по рукам и ногам
посередь бела дня в любое время года и даже предпочитают, чтобы был снег.
Хочется спросить: "А вы что же? А сторожа с железной дороги, а хозяин
здешних мест?" Но я ничего не говорю, лишь смотрю на сухую траву вокруг
могил и представляю себе снег. Завтра он обещал показать мне блокнот, я дал
слово молчать. Вода залива внизу сверкает, переливается, небо и земля
меняются местами, кажется вдруг, что озеро переместилось наверх, в небо над
хребтами и снегом.
Позже сторож усаживается на скамье нового кладбища и разворачивает на
коленях иллюстрированный журнал: видны фотографии голых женщин с выбритыми
лобками, с грудями словно надутые шары - еще миг, и они взлетят.
Пока на чердаке было достаточно светло, я мог читать дневник, теперь он
лежит на столе передо мной, а я медлю спуститься в единственную комнату,
куда, не считая кухни, проведено электричество. Судебное разбирательство уже
два дня шло своим чередом, завтра должно закончиться. Никому ничего не
узнать ни о самом убийстве, ни о его причинах, ни о мыслях взятого под
стражу человека.
Я снял шале на два месяца. По утрам ходил в суд, присутствовал при
разбирательстве, приклеившись к дубовому стулу, как и тот тип, которого
судят, - тупой болван, почти не раскрывающий рта, без страха перед чем-либо,
без угрызений, он даже не понимает, где он и кто эти люди, которые вот-вот
вынесут ему приговор.
Шале окружен рощицами, много папоротника, а далее до самых гор - трава.
В первый же вечер сосед интересуется у меня по поводу суда и молчания
подсудимого.
- Он сказал лишь одно: что не выносил, когда не мог расслышать ее.
- Кого?
- Эллу, призрак, называйте как хотите.
- Он только это сказал?
- Еще сказал, что ненавидит солнце на закате. Вообще вечернее солнце.
Или что-то в этом роде. Председательствующий попросил его повторить, но он
вдруг замер и умолк - ну, форменный истукан.
- В газетах об этом не писали.
- В газетах о таком не пишут.
На втором заседании председательствующий вернулся к тому немногому, что
произнес обвиняемый, - это были даже не фразы, а обрывки, из них выяснилось