"Джон Шерилл, Элизабет Шерилл. Брат Андрей: Божий контрабандист " - читать интересную книгу автора

пробежки по лесу. Он несся за мной вприпрыжку до тех пор, пока не уставал.
Затем резким прыжком бросался вперед, подпрыгивал и цеплялся за мои шорты, где
и висел, пока я не брал его на руки и не сажал на плечо. Вместе мы бегали по
десять-пятнадцать миль, покуда я не падал на землю и не засыпал. Почти всегда
в лесу были обезьяны. Мой маленький гиббон забирался на верхушки деревьев, где
качался и болтал со своими собратьями. Когда это произошло впервые, я
испугался, что навсегда потерял его. Но когда я поднялся, чтобы вернуться в
лагерь, откуда-то сверху раздался резкий и пронзительный крик, шорох листьев,
и гиббон тяжелым комом рухнул мне на плечо.
Однажды, когда, веселый и радостный, я вернулся в казарму, меня ожидало
письмо из дому. Брат Бен очень подробно писал о похоронах.
С большим трудом и не сразу я понял, что речь шла о маме.
По-видимому, они послали телеграмму, но я так и не получил ее. Я
чувствовал, что сейчас расплачусь. Я дал обезьяне воды и, пока она пила, ушел
из лагеря. Мне не хотелось видеть даже гиббона. Я бежал и бежал, пока у меня
не закололо в боку, и вдруг ощутил, как одиноко мне будет теперь без мамы.
На той же неделе Ян Зварт отомстил моему гиббону. Однажды вечером я
вернулся после дежурства и меня встретили с новостью:
"Андрей, твоя обезьянка мертва".
"Мертва? - я тупо посмотрел на говорившего. - Что случилось?"
"Один из ребят схватил ее за хвост и бил о стену".
"Зварт?"
Парень ничего не ответил.
"Где она?"
"На улице. В кустах".
Я нашел ее на земле, прикрытую ветками. Хуже всего было то, что она
оказалась еще жива. Я поднял ее и принес с собой в казарму. У нее была разбита
челюсть. В горле зияла огромная дыра. Когда я попытался дать ей воды, она
вытекла сквозь дыру в горле. Ян Зварт настороженно смотрел на меня, готовый к
драке. Но я не стал драться. Слишком сильная боль, обрушившаяся на меня в
последние дни, притупила все мои чувства. В течение следующих десяти дней я
возился с обезьяной днем и ночью. Я зашил ей горло и поил сладкой водой. Я
массировал ее маленькие мускулы. Гладил по шерсти. Согревал и постоянно
разговаривал с ней. Это было существо, которое я освободил от оков, и я не
собирался отпускать его без борьбы.
Медленно, очень медленно мой гиббон начал есть, а затем потихоньку стал
ползать по кровати. Потом уже мог садиться и сердито ворчать, если я не
торопился вовремя покормить его. К концу второго месяца он опять бегал со мной
в лесу.
Но он навсегда потерял доверие к человеку. В присутствии людей он
прекращал дрожать только тогда, когда всеми четырьмя лапами и хвостом обвивал
мою руку, а голову прятал у меня на груди.
Когда стало известно о том, что готовится новое наступление, я спросил,
кто из водителей сможет взять напрокат машину и отвезти меня с гиббоном вглубь
джунглей. "Я хочу отпустить его и быстро уехать, - объяснил я. - Кто отвезет
нас?"
"Я поеду".
Я оглянулся. Это был Ян Зварт. Я долго смотрел на него, но он даже не
моргнул.
"Хорошо".