"Томас Шерри. Идеальная пара " - читать интересную книгу автора

ликование, она отправила ответную телеграмму. Но сегодня утром от него
пришла вторая телеграмма - отвратительная и безжалостная: "Дорогая мадам тчк
Немедленно оставьте всякие надежды тчк Пощадите себя тчк Не сразу зпт но я
дам развод тчк Искренне Ваш Камден".
И тогда она схватила первый попавшийся под руку садовый инвентарь и
искромсала все свои прелестные орхидеи, выращенные с таким трудом.
Сделав глубокий вдох, Виктория отбросила садовые ножницы, как
раскаявшийся преступник отбрасывает от себя орудие убийства. Нет, так не
годится. Иначе она окончит свои дни в Бедламе седой старухой с
всклокоченными волосами, слезно умоляющей собственную подушку не бросать ее
одну в постели.
Итак, разводу она помешать не в силах. Что ж, прекрасно. Тогда она
найдет для Джиджи другого герцога. Один такой обитал прямо здесь, в
нескольких милях от побережья Девона, в конце улочки, где стоял коттедж
самой Виктории. Его светлость герцог Перрин был угрюмым затворником, но к
своим сорока пяти годам он сохранил крепкое здоровье и здравый рассудок и
был еще не слишком стар для Джиджи, неотвратимо приближавшейся к своему
тридцатилетию.
Виктория положила на герцога глаз, еще когда была юной девицей и жила в
этом же самом коттедже. Но с тех пор прошло тридцать лет. К тому же о ее
былых честолюбивых замыслах не знала ни одна живая душа. Более того, сам
герцог даже и не подозревал о ее существовании.
Значит, ей придется забыть о своей царственной сдержанности, забыть о
том, что они с герцогом знать друг друга не знают. Она ворвется в его жизнь,
когда он будет прогуливаться мимо ее коттеджа ровно без четверти четыре, как
делал каждый день и в солнце, и в непогоду.
Иными словами, ей придется уподобиться Джиджи.

* * *

Когда Камден возвратился в дом после утренней прогулки верхом, Гудман
сообщил, что леди Тремейн желала бы переговорить с ним, как только ему будет
удобно. Вне всяких сомнений, это следовало понимать как приказ немедленно
явиться пред ее очи. Но он никак не мог выполнить подобный приказ, потому
что не успел ни поесть, ни привести себя в порядок.
Милорд позавтракал, а затем принял ванну. После чего провел полотенцем
по влажным волосам и, перекинув его через плечо, потянулся к чистой одежде,
разложенной на кровати. В этот момент в комнату ворвался вихрь в белой
блузке - его жена. Остановившись, она осмотрелась. Спальню, как и обещали,
тщательно проветрили и заново обставили; теперь здесь появился невероятной
красоты гарнитур красного дерева: кровать, прикроватные столики, платяной
шкаф и комод - все это спустили с чердака и снова заставили нести свою
службу. А на каминной полке, под картиной Моне, цвели две орхидеи в
горшочках, источавшие приятный, чуть сладковатый аромат. Но как ни драили,
как ни полировали слуги по указанию Гудмана воскрешенную к жизни мебель, та
упорно припахивала затхлостью, ветхостью и долгими годами забвения.
- Все как прежде, - пробормотала маркиза, словно разговаривая сама с
собой. - Понятия не имела, что Гудман все помнит.
Гудман, наверное, помнил, когда у нее в последний раз сломался ноготь.
Так уж она действовала на мужчин. Даже оставив ее, они помнили о ней до