"Ричард Бринсли Шеридан. Писарро (Трагедия в пяти действиях) " - читать интересную книгу автора

опять привели Писарро сюда, в Перу. Но поверь, он слишком полагается на
собственные силы и склонен недооценивать противника. Здесь, в чужой стране,
где ни страх, ни подкуп не приведут в наш лагерь ни одного сторонника, - на
что нам надеяться здесь? Армия ропщет под гнетом растущих лишений, пока
Писарро убирает в мишуру награбленных богатств свой шатер веселья и роскоши,
и наши силы убывают с каждым днем.
Эльвира. Разве павшие не оставляют вам наследства?
Вальверде. А разве грабеж и добыча - единственная наша цель? Разве в
них - честолюбие Эльвиры?
Эльвира. Нет, сохрани господь. В моих глазах презренны и побуждения
ваши, и средства, и цели. Но я не положусь ни на кого из вас: во всем вашем
войске нет никого, кто обладал бы сердцем, кто говорил бы от души.
Исключение одно - старик Лас-Касас.
Вальверде. Он? Фанатик противного толка - и худшего.
Эльвира. О, когда б я знала раньше этого доблестного человека, моя
судьба была бы совсем другой!
Вальверде. Не сомневаюсь. Тогда Писарро не так легко бы совратил тебя!
Прости, но я и по сей день не надивлюсь.
Эльвира. Вальверде, слушай... Когда впервые чистая моя мечта проснулась
для любви, Писарро был кумиром моей родной страны. Подумай: самоучка,
обязанный во всем лишь самому себе, он сам пробился, возвысился и стал
героем. А я - я создана была такой, что покорить меня могли только величие и
слава. Каждому известно: когда Писарро в легком судне отчалил от Панамы, с
ним не было и сотни сторонников. Прибыв на остров Галло, он шпагой провел на
песке черту и сказал: "Переступи, кого пугает мысль идти с вождем на смерть
или к победе". Осталось тринадцать человек, и герой твердо стал во главе. В
ту минуту, когда я услышала этот рассказ, сердце мое вскричало: "Писарро -
мой властелин!" Что разглядела я после, что передумала, выстрадала, об этом
я рассказала бы тебе, когда б ты был достоин моего доверия.
Вальверде. Я и не требую. Но несомненно, пока Алонсо де Молина,
недавний воспитанник и друг нашего полководца, стоит во главе неприятельских
сил, Писарро не победит!

Звуки труб за сценой.

Эльвира. Тише! Он идет. Держись храбрее. Как смущенно смотрят вражда и
тайна! Живо сделай честное лицо... если можешь.
Писарро (за сценой). Закуйте в цепи и караульте. Я сам его допрошу.

Входит Писарро. Вальверде кланяется, Эльвира смеется.

Писарро. Чему ты улыбаешься, Эльвира?
Эльвира. Плакать и смеяться без причины - одна из жалких привилегий
бедных женщин.
Писарро. Эльвира, ты мне объяснишь причину, я так решил!
Эльвира. Тем лучше. Люблю решительность - и я решила не объяснять.
Однако из наших двух решений мое надежнее: оно зависит от меня самой, твое
же - от другого.
Писарро. Фу! Что за чушь!
Вальверде. Эльвира смеялась над моими опасениями, что...