"Ричард Бринсли Шеридан. Критик или репетиция одной трагедии (Комедия в трех действиях) " - читать интересную книгу автора

Дэнгл. Ага, вот оно. (Читает.) "Экстренные театральные новости. Нам
сообщают, что в театре Дрюри-Лейн идут репетиции новой Трагедии под
названием "Испанская Армада". Пьеса, по слухам, принадлежит перу мистера
Пуфа, человека, пользующегося весьма широкой известностью в театральном
мире. Если верить отзывам исполнителей, на чье суждение, вообще говоря, не
всегда можно положиться, пьеса отличается поразительными достоинствами,
отвечающими всем узаконенным требованиям современного драматического
искусства". Вот как! Скажите! Ну что ж, я очень рад, что трагедия моего
друга Пуфа скоро появится на сцене. Миссис Дэнгл, дорогая моя, я хочу
сообщить вам приятную новость: трагедия мистера Пуфа...
Миссис Дэнгл. Ах, боже мой, мистер Дэнгл, не приставайте ко мне с таким
вздором! Ну, конечно, сезон начался, и теперь у меня не будет ни минуты
покоя. Мало того, что вы сами стали посмешищем для всех из-за этой вашей
страсти к театру, вам непременно надо, чтобы и я разделяла ваши фантазии. Уж
если вам так не терпится оседлать вашего конька, прошу вас, не заставляйте
меня трястись позади вас на его крупе.
Дэнгл. Но, дорогая моя, я просто хотел вам прочесть...
Миссис Дэнгл. Нет-нет, избавьте. Вы все равно ничего не можете прочесть
такого, что стоило бы послушать. Вы знать не желаете, что делается в вашей
родной стране! А ведь в газетах, что ни день, печатаются письма под римскими
псевдонимами, из них совершенно ясно, что нам вот-вот грозит вторжение, что
мы на волосок от гибели. Но вы никогда не читаете ничего такого, что другим
интересно.
Дэнгл. Ну какое отношение может иметь женщина к политике, миссис Дэнгл?
Миссис Дэнгл. А какое вы имеете отношение к театру, мистер Дэнгл?
Почему это вам вздумалось вдруг выступать в роли критика? Нет, с вами всякое
терпение теряешь! Ведь все ваши знакомые потешаются над тем, что вы
постоянно суетесь в дела, в которых ровно ничего не смыслите. Недаром вас
прозвали театральной кумушкой и меценатом никуда негодных писак.
Дэнгл. Ну что ж. Все знают, что в театре очень считаются с моим
мнением. И разве это не лестно, что ко мне со всех сторон обращаются за
протекцией? Лорды просят у меня скрипачей, леди - ложу на премьеру, авторы
добиваются ответа, актеры - ангажемента.
Миссис Дэнгл. Да, в самом деле, вы ухитрились прочно увязнуть во всех
этих закулисных интригах, но, что бы там ни творилось, вам от этого никакой
славы - ни дурной, ни хорошей.
Дэнгл. Ну вы то, во всяком случае, миссис Дэнгл, на этом ничего не
теряете; наоборот, получаете массу удовольствий. Разве вы не присутствовали
на репетиции новой пантомимы за целых две недели до первого представления? И
разве мистер Фосбрук не обеспечивает вам места на спектакль, прежде чем* его
объявляют в афише? Не достает вам ложи на каждую премьеру в сезоне? А мой
друг, мистер Смэттер, разве он не посвятил вам по моей особой просьбе свой
последний фарс?
Миссис Дэнгл. Но ведь этот фарс провалился, мистер Дэнгл! И что за
удовольствие, когда твой собственный дом превращается в дом свиданий для
всяких лакеев от литературы, в какую-то биржу, где авторы и критики
занимаются всякими сделками и спекуляциями. Ведь моя гостиная стала
форменной конторой для начинающих актеров и безвестных стихоплетов! И потом
просто ужас берет, когда всякие мадамы и мамзели начинают биться в истерике,
изображая на все лады Джульетт, Доринд, Полли и Офелий. А этот исступленный