"Филип Шелби. Оазис грез" - читать интересную книгу автора

континентале". Самолет с Майклом приземлился в Нью-Йорке в ветреный,
холодный день февраля. Майкл подумал, что попал в ад. Шум города сводил его
с ума, его душа протестовала против окруживших его стали и бетона, работа
казалась никчемной. Но как и в Цюрихе, у Майкла было секретное задание,
которое поручила ему Джасмин.
Завоевав себе репутацию несколько эксцентричного отшельника, Майкл
окунался совершенно в другой мир, когда заканчивался рабочий день. Поскольку
Нью-Йорк представлял собой гигантскую плавильню рас и народов, там легко
было найти киприотов, мальтийцев, ливанцев и арабов, которые были заняты в
большинстве отраслей сферы услуг. Майкла легко приняли в их общество. Он
делил с ними хлеб, пил чай и, завоевав их доверие, стал раскуривать с ними
трубку с гашишем. Меньше чем через полгода Майкл узнал фамилии основных
импортеров, посредников и уличных торговцев. Он встречался с сицилийцами с
холодными глазами, которые контролировали торговлю героином, и упитанными
неаполитанцами, которые командовали в профсоюзе докеров. Он слушал
пустопорожнюю болтовню университетских студентов в Гринвич-Виллидже и
намотал себе на ус, что они часто упоминают марихуану и гашиш. Ясно, что
наступала новая эпоха и эксперименты с наркотиками составляли значительную
часть этого. Ясно было и другое - лучший гашиш и опиум поступали с Ближнего
Востока, а самая лучшая такая продукция шла из долины Бекаа. Но как узнал
Майкл, к этому богатому источнику доступа ни у кого не было. Покупатели,
которых посылали в долину Бекаа, навсегда пропадали, и это место приобрело
устрашающую репутацию. Говорили, что там невозможно завязать бизнес. Джасмин
разрешила Майклу действовать и показать им, что они ошибались.
Несколько месяцев ушло на организацию и доставку первой партии груза,
но сицилийцы и итальянцы раскидали его за три дня, молили прислать еще.
Майкл согласился, но поднял цену. Он повышал ставки до тех пор, пока прибыль
на каждый фунт гашиша, поступавшего в Нью-Йорк контрабандой, не достигла
четырехсот процентов. Еще выше был доход от сырого опиума, доставлявшегося в
Марсель.
Майкл очень тщательно оберегал различия между своими двумя мирами.
Сицилийцам он был известен только по имени Майкл, безупречно одевавшийся и
имевший доступ к богатствам Бекаа. Для "Мэритайм континентала" он был
безликим клерком, прилежным, компетентным, без воображения. Для Прюденс
Темплтон - осуществившейся мечтой.
По мере расширения своего бизнеса с наркотиками Майкл начал тяготиться
обязанностями в банке. Он почувствовал вкус власти, которую давали ему
деньги и связи. Он стал подумывать о том, чтобы сбросить с себя
пропылившуюся личину Майкла Сэмсона вместе со старомодной, великовозрастной
любовницей и блеснуть перед всем светом. Когда искушение становилось слишком
сильным, он подумывал даже о том, чтобы отделаться от Джасмин. Она многое
дала ему, далеко его завела, но теперь у него всего было вдоволь, он
достаточно узнал, чтобы лететь дальше самостоятельно. Такие мысли приходили
к нему все чаще и чаще по мере того как протекали месяцы. Когда Майкл
услышал о смерти Александра Мейзера, он прикинул, не является ли это знаком
того, что наступило время менять уклад жизни.
Такое время пришло, только он совершенно неправильно истолковал его
значение.

Джасмин сладко потянулась, потом поднялась, соскользнула с кровати,