"Лев Шейнин. Записки следователя (все рассказы) " - читать интересную книгу автора

Несмотря на свое дворянское происхождение, он сразу принял революцию и поверил
в нее. Энтузиаст своего дела и глубокий его знаток, он охотно делился своим
огромным опытом с молодыми товарищами, многие из которых сели за
следовательский стол непосредственно от станка или пришли с партийной работы.
После моего назначения в губсуд я был прикреплен в качестве стажера к нему
и еще к одному старшему следователю, Минаю Израилевичу Ласкину. Последний
начал свою деятельность в качестве следователя уже после революции, в 1918
году, придя студентом в ревтрибунал. Небольшого роста, очень живой, быстрый,
находчивый, Ласкин тоже без памяти любил свою профессию и был одним из лучших
следователей московского губсуда.
Президиум губсуда, не без основания несколько обеспокоенный моим
возрастом, поручил этим двум следователям в течение полугода поработать со
мною, чтобы выяснить, как выразился председатель губсуда, "что получится из
этого рискованного эксперимента".
Когда я вошел в кабинет Снитовского (уже предупрежденного о моем приходе и
прикомандировании к нему), он быстро встал и, улыбаясь, подошел ко мне.
- Ну, здравствуйте, здравствуйте, молодой человек, - произнес он, пожимая
мне руку. - Чай, осьмнадцать еще не стукнуло, а?
- Скоро стукнет, - сказал я, сразу проникаясь симпатией к этому
приветливому, веселому человеку со смуглым, крепким лицом, освещенным сиянием
больших темных глаз.
- Ну, ну, не беда, не смущайтесь. Молодость - это недостаток, который с
каждым часом проходит. Давайте присаживайтесь вот здесь, в кресле, чувствуйте
себя как дома, и начнем знакомиться...
А через час, очень незаметно для меня, с самым простодушным и веселым
видом, Снитовский уже узнал обо мне чуть ли не все, что можно было узнать,
Только потом я оценил эту поразительную способность выяснять с необыкновенной
быстротой все интересующие его вопросы, отнюдь при этом как бы и не
расспрашивая, не прожигая собеседника "проницательным" взглядом, а как-то
весело и непринужденно, даже не разговаривая, а болтая, смеясь и шутя и
необыкновенно при этом к себе располагая.
Нужно ли говорить, что уже к концу нашего первого разговора я был
по-мальчишески влюблен в этого человека, и мне отчаянно хотелось заслужить его
симпатии и веру в мои молодые силы.
В тот же день я познакомился и со вторым своим шефом-Ласкиным. Оказалось,
что мы с ним земляки по городу Торопцу Псковской губернии, где я провел
детские годы и вступил в комсомол, и что Ласкин отлично знал и хорошо помнит
моих старших сестер, кончавших гимназию в то самое время, когда он заканчивал
там же реальное училище.
Иван Маркович и Минай Израилевич отнеслись к поручению - проверить, "что
получится из этого эксперимента", - с большой добросовестностью, и я многим
обязан им. На стажировку мне было выделено полгода, после чего я должен был
держать экзамен в аттестационной комиссии губсуда для окончательного решения
своей дальнейшей следственной участи.
Может быть, благодаря тому, что я попал в очень умные и заботливые руки
этих людей, сразу сумевших пробудить во мне интерес и уважение к своей
профессии, и тому, что статьи уголовного и процессуального закона, которые я
изучал, ежедневно оживали передо мною в лицах подследственных, совершивших
преступления, предусмотренные этими статьями, - может быть, именно поэтому я
жадно впитывал все премудрости следственного искусства.