"Лев Шейнин. Записки следователя (все рассказы) " - читать интересную книгу автора

"анонимные акционерные общества", успевая, однако, предварительно надуть
только что созданные государственные тресты, с которыми эти общества заключали
договоры на всякого рода поставки и подряды. Появились первые иностранные
концессии - лесные, трикотажные, карандашные.
Господа концессионеры, всевозможные Гаммеры, Петерсоны и Ван-Берги,
обосновывались в Москве и Ленинграде прочно, обзаводились молоденькими
содержанками, тайно скупали меха и валюту, рублевские иконы и вологодские
кружева, драгоценные картины и хрусталь, потихоньку сплавляли это за границу,
а попутно увлекались балетом и балеринами и вздыхали "о бедном русском народе,
захваченном врасплох коммунистами, отрицающими нормальный человеческий
порядок, но теперь как будто взявшимися за ум..."
Точно в назначенное время пришел я в райком, не понимая, зачем так срочно
понадобился. Осипов-заведующий орготделом райкома - только загадочно
ухмыльнулся в ответ на мой вопрос и сказал, что мне на него ответит Сашка
Грамп, секретарь райкома.
Мы вместе прошли в кабинет Грампа, которого я, будучи членом райкома,
хорошо знал.
- Здорово, Лева, - сказал Грамп.- Садись. Серьезный разговор...
Я сел против него, и он рассказал, что есть решение московского комитета
комсомола о мобилизации группы старых комсомольцев на советскую работу. Меня,
члена комсомола с 1919 года, включили в их число.
- Зверски нужны надежные фининспекторы и следователи, - продолжал Грамп,
попыхивая огромной трубкой, которую он в глубине души терпеть не мог, но
считал, что она придает ему вполне "руководящий вид". - Фининспекторы, заметь,
ведают обложением нэпманов налогами, те находят к ним всякие подходы, а бюджет
страдает... Понятно?
- Понятно. Только какое отношение это имеет ко мне? - неуверенно спросил
я.
- Мы не можем допустить, чтобы страдал бюджет, - строго ответил Грамп и
угрожающе запыхтел трубкой. - Впрочем, еще больше, чем фининспекторы, нужны
следователи. В московском губсуде, оказывается, две трети следователей -
беспартийные, и даже несколько человек работали следователями еще при царском
режиме. Революция должна иметь своих собственных шерлок-холмсов... Понятно?
- Саша, но я не собирался стать ни фининспектором, ни следователем,-
осторожно начал я.- В финансах я вообще ни черта не смыслю, а что касается
Шерлока Холмса, то я помню, что он курил трубку, жил на Беккер-стрит и играл
на скрипке. Кажется, он пользовался каким-то дедуктивным методом, и был у него
приятель, доктор Ватсон. который всегда очень своевременно задавал ему глупые
вопросы, чтобы Шерлок Холмс мог умно на них отвечать... Но главное не в
этом!.. Я учусь в литературном институте, собираюсь посвятить свою жизнь
литературе и...
- И дурень! - неделикатно перебил меня Грамп.- Какое дело революции до
твоих чаяний единоличника? Кроме того, если ты решил посвятить себя
литературе, так именно поэтому тебе надо как можно скорее стать
фининспектором, а еще лучше следователем!.. Сюжеты, характеры, человеческие
драмы - вот где литература, чудак! Но дело даже не в этом, советской власти
нужны кадры фининспекторов и следователей. Мы должны их дать. И ты один из
тех, кого мы даем. И точка. И знак восклицательный. И никаких вопросительных.
Куда выписывать путевку - в губфинотдел или в губсуд?
- Ты же только что сказал, что никаких вопросительных знаков, - пытался я