"Лев Шейнин. Западня ("Записки следователя") " - читать интересную книгу автора

Лев Романович Шейнин


Западня

Записки следователя

Леон Дотан

Лев Шейнин
ЗАПАДНЯ

Но именно по этому делу мне довелось столкнуться с одним особенно
разительным фактом, когда любовь и безволие превратили честного до того
человека в серьезного и опасного преступника, а его до того безупречная
жизнь была в результате искалечена. Таким человеком оказался Сергей
Степанович Тер-Аванесов.
В Ленинградском облфинотделе Тер-Аванесов работал чуть ли не с первых
дней революции. Экономист по образованию, он был бесспорно очень крупным
финансистом и отличным работником. Он не состоял в партии, но, как принято
было тогда выражаться, "вполне стоял на платформе советской власти".
Он был уже немолод и одинок. Как-то так сложилась его жизнь, что
сначала наука, а затем сутолока повседневной и напряженной работы поглощали
его с головой, и в день своего пятидесятилетия Сергей Степанович обнаружил,
что жизнь-то уже почти прожита, а у него нет и никогда не было семьи, детей,
даже серьезных увлечений.
- В тот день. Лев Романович, - рассказывал мне Тер-Аванесов, - я,
знаете ли, подошел к зеркалу и очень внимательно, как бы со стороны, на себя
поглядел... Мне не понравился этот пожилой маленький толстый человек с
большой лысиной и отечным лицом, который уныло смотрел на меня из зеркала и
как бы говорил: "Э, брат, видишь, до чего ты меня довел? Старик, совсем
старик, а на старости и вспомнить нечего! Финансовая крыса!.. Что ты видел,
осел, кроме своих параграфов и статей бюджета, начислений и пени?.. Был ли у
тебя хоть один настоящий роман с настоящей женщиной, с сердцебиением,
бессонницей, ревностью, прогулками в белые ночи по набережной Невы, горечью
от ее равнодушия и счастьем от ее первого "да"?.. В общем, это был скверный
день с весьма печальным подведением весьма печальных итогов...
Тер-Аванесов вздохнул, закурил папиросу и задумался. За распахнутыми
окнами моего кабинета, выходящими на Фонтанку, шумел солнечный майский день.
Вдали зеленела пышная листва Летнего сада, оттуда доносились веселые крики
играющих детей.
- А в общем, Лев Романович, - внезапно сказал Тер-Аванесов, - все это
не имеет решительно никакого отношения к моему делу. Я признал себя виновным
в том, что получал взятки от Кюна и Крафта и за это снизил им налог. А все
прочее - изящная словесность и повод для размышлений в тюремной камере...
- Но до этого вы получали когда-нибудь взятки?
- Честное слово - нет!.. До осени тысяча девятьсот двадцать седьмого
года мне не за что краснеть!.. Даю вам честное слово!..
Это вырвалось у него так горячо и искренне, что я сразу ему поверил. Да
и в деле не было ни малейших, даже косвенных, указаний на то, что