"Лев Шейнин. Романтики ("Записки следователя") " - читать интересную книгу автора

В этот момент внезапно послышался скрип шагов. Обернувшись, мы увидели
странную фигуру, которая быстро надвигалась на нас. Небольшой человек с
белой заснеженной бородой, в странной заячьей шапке-ушанке приближался к
нам. Больше всего этот человек походил на деда-мороза, каким его рисуют
дети. Мы с удивлением смотрели на него.
- Кого это несет в такую пору? - произнес тихо прокурор.
- Может быть, кладбищенский сторож? - спросил я. Мне никто не ответил.
Наконец, неизвестный подошел и, отряхивая с бороды снег, весело произнес:
- Ну и погодка, а я уже боялся, что опоздаю.
- Товарищ Павлов! - обрадованно вскрикнул прокурор и бросился к
пришедшему. - Откуда, какими судьбами?
- Очень просто. Узнал, что у вас интересное вскрытие, из Москвы
Семеновский приезжает. Ну, я вот взял ноги в руки и пошел.
Прокурор ахнул. Обратившись к нам, он разъяснил, что пришедший -
судебно-медицинский эксперт Павлов из соседнего района и что пришел он
пешком, сделав тридцать километров в метель. Доктору Павлову было семьдесят
два года.
Нас познакомили. Когда мы выразили свое удивление тем, как он мог в
такую погоду рискнуть пешком пойти сюда, он ответил:
- Ну что особенного. Люди мы здоровые, молодые, ко всему привычные.
И он начал оживленно расспрашивать Семеновского о результатах вскрытия.
Потом, когда все было закончено и оказалось, что Н. покончил с собою
(все железнодорожные повреждения на трупе носили прижизненный характер), мы
отправились на отдых. На ночлег нас устроили всех вместе, но Павлов и
Семеновский так и не легли спать. Всю ночь два старых судебных медика
говорили о своем. Я задремал. Не обращая на меня внимания, старики с
увлечением продолжали разговаривать. Они не виделись лет двадцать и
торопились поделиться своим опытом за эти годы.
Павлов жадно слушал Семеновского, задавал вопросы, что-то записывал.
Этот человек, проживший семьдесят два года, был увлечен своей профессией,
как студент-выпускник. Ему казалось естественным и обычным, что он прошел
пешком в пургу огромное расстояние лишь для того, чтобы повидать своего
коллегу из Москвы. Он не чувствовал утомления и всю ночь проговорил с
Семеновским.
Семеновский тоже забыл об усталости, о бессонной ночи, о промокших
ногах, о тяжелой дороге и о многом другом. Они были молоды, эти старики.
Засыпая, я подивился этой молодости, рожденной любовью к своей
профессии, - священной, чистой и романтической любовью, которая сильнее
старости, расстояния и вьюги.

1937