"Аскольд Шейкин. Дарима Тон" - читать интересную книгу автора

свое отношение и к бригадиру, и к Тимофею Кращенко, и к вер-
толету, и вообще ко всей этой проплешине в таежном лесу, ко-
торая называется нефтяной скважиной .№ 1735.
Относилось это также к вагончику, в котором ему предстоя-
ло жить. Был он зелененький, аккуратненький, белел занаве-
сочками. Не вагончик, а райское гнездышко, или, вернее, неч-
то вроде избушки на курьих ножках, потому что он стоял на
полозьях.
Это было, конечно, всего лишь игрой, но такой, какая дав-
но стала для Зубцова привычной формой взаимоотношения с ок-
ружающим миром: снисходительно посмеиваться, немножко вор-
чать, но всем и каждому - не только людям, но и предметам
неодушевленным! - сразу выказывать, что он, Федор Зубцов,
несмотря на свои всего только двадцать четыре года и прос-
тецкую внешность, парень тертый и его уже ничто не удивит.
Вразвалку и все еще сохраняя на лице выражение презри-
тельной многозначительности, он приблизился к тому, что,
собственно, и было скважиной. В этом месте земного шара из
бетонной плиты торчало огражденное легкими металлическими
мостками кряжистое стальное дерево, подставлявшее солнцу три
яруса коротких, но могучих ответвлений, усеянных колесами
кранов.
На языке специалистов эти краны назывались задвижками,
вся верхняя часть дерева - елкой, и так же, как новогоднюю
елку венчает серебряная или золотая звезда, стальную елку
завершала круглая плоская коробка манометра - буферного ма-
нометра, сказал бы нефтяник об этом приборе, потому что был
тут еще один манометр, но только уже почти у самой земли. Он
назывался затрубным.
Вообще, то, что Зубцов знал немало слов, неизвестных
большинству людей на Земле, например: превентор, лубрикатор,
затрубное и буферное давление, - составляло для него предмет
особой гордости, равно, впрочем, как и то, что поворотом ко-
леса задвижки ему порой доводилось открывать или преграждать
путь потоку самой сокрушительной стихии. Каждая профессия
имеет своих патриотов.
Подойдя к скважине, Зубцов некоторое время постоял, скло-
нив голову набок и прищурясь, и только потом уже начал ору-
довать задвижками и вентилями.
Нижний манометр ничего нового не показал.
Зубцов достал из кармана бушлата тетрадку в желтой кар-
тонной обложке и с заложенным между страницами карандашом,
мизинцем сдвинул обшлаг рукава, взглянул на часы, записал:
"24 и-ля, 15 ч. Затр. ман. ход. ок. 50 ат." Это значило: "24
июля, 3 часа дня. Стрелка затрубного манометра колеблется
около деления, показывающего давление 50 атмосфер".
Закрутив вентиль манометра и задвижку, Зубцов поднялся на
мостки. Верхний прибор вел себя точно так же, и это безус-
ловно значило, что 2-километровый столб тяжелого раствора,
залитого в скважину, чтобы удержать ее от фонтанирования,