"Аскольд Шейкин. Зеленый остров (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Рэмо удивленно спросил:
- Для чего ловить рыбу?
Говоря это, он повернулся к Поликарпову, и тот увидел, что у Рэмо нет
левой руки!
- Вы же потеряли руку? Где вы ее потеряли? На войне? На охоте?
Поликарпов был раздражен и потому спрашивал так прямолинейно.
- Рука? - Рэмо перестал улыбаться. - Но вы же знаете: это - знак
счастья.
- Понимаю, - торопливо прервал его Поликарпов, почувствовав, что
коснулся чего-то запретного. - Такой жертвой можно только гордиться.
- У меня тоже есть знак, - сказала Ринга и, откинув волосы, показала
большой широкий шрам возле правого уха.
"Проказа, - подумал Поликарпов, холодея. - Вот куда я попал".
Лишь с большим трудом он заставил себя вслушаться в то, что говорил
Рэмо:
- Когда в небе раздается гремящий глас, каждый из нас ждет своего
высокого часа. Ко мне он обращался дважды.
Это была уже самая примитивная мистика.
Поликарпов оглянулся на домик. Сквозь открытую широкую дверь белел
холодильник в прихожей, дальше - в глубине прохладного полумрака комнаты -
блестел лакированной чернотой бок рояля.
Сомнений не было. Он в колонии прокаженных. Недаром же здесь нет
детей. Это - международный лепрозорий для очень обеспеченных людей.
Проказа! Самая пока еще непонятная болезнь на Земле! Поликарпов много
раз встречался с нею в странах Востока. Он знал, что это такое. Тоскливо
глядя на вазу с фруктами апельсины, бананы, виноград, - он сказал, чтобы
только не молчать:
- Как замечательно! И все это растет на вашем острове?
- О, это привозят, - с улыбкой подхватил Рэмо, явно обрадованный
перемене разговора. - Оттуда. - Он указал в сторону лагуны.
- Там, где живет Первый, - добавил Сайд, пристально глядя на Рингу.
За столом опять воцарилось неловкое молчание. Настолько неловкое, что
Поликарпов потупился, уставившись на пустую чашку из-под бульона. Никого из
этих людей он был больше не в состоянии видеть. Это было ему слишком
тягостно. Но и не слышать того, что они говорят, он не мог.
Голос Рэмо:
- Первый - это тот, кому все подчиняются с первого слова.
Голос Сайда:
- Кто не подчиняется, тот уходит раньше высокого часа.
Снова голос Рэмо:
- И никогда не приходит назад.
Голос Ринги:
- Того очень рано забирает бог.
- Бог? - не спросил, а скорее даже охнул Поликарпов.
Еще один молодой человек - в зеленом банлоновом свитере, в серых
брезентовых шортах - вышел из домика, подсел к столу.
Поликарпов исподволь оценивающе оглядел его; узкогруд и невысок, будто
мальчик, хотя лет ему уже определенно за двадцать пять; смугл, как и Сайд.
Губы, сжатые в две серых полоски, нервно подрагивают. Лицо его выражало - в
этом сомнений не было - самое глубокое презрение, и судя по всей его позе,