"Павел Шехтман. Пламя давних пожаров " - читать интересную книгу автора

вечной дружбе и призывали к совместной борьбе за свободу. Но вскоре
администрация опомнилась и вновь пообещала соответствующему контингенту
отдать город на три дня... "Патриотическая" демонстрация началась утром 20
октября. По улице двинулась "толпа, состоявшая из босяков, безработных и
нескольких, по-видимому, интеллигентных лиц". В основном это были русские,
но примешались и "подонки татарского населения под разными знаменами". Несли
портреты Николая и персидского шаха. Били всех, кто не понравится, но в
основном, конечно, армян. "Один армянин был зарезан даже у подъезда
генерал-губернаторского дома. Было сожжено до двух десятков армянских домов.
В Баилове толпа осадила дом с 200 обитателями-армянами. В последний момент
солдаты спасли обитателей от верной смерти, переведя в казармы Сальянского
полка; дом же был разграблен и сожжен. Солдаты и офицеры лениво наблюдали за
происходящим, а на вопросы отвечали, что "им не приказано трогать русских и
татар. " ("И.О.", 29.10.1905). Дом в Баку, разрушенный во время беспорядков
Фотография из иллюстрированного приложения к газете "Московский листок", №№
71-72, 1905 г. Фоторепродукция Григория Алсксаняна Впрочем, нельзя сказать,
чтобы войска бездействовали - скорее наоборот. Как и в августе, существовал
приказ об обстреле домов: "Провокация артистическая, - пишет директор
бакинского машиностроительного общества, - толпу ведут к армянскому дому,
около них раздается выстрел, сейчас же начинается расстрел дома войсками,
потом поджог и разгром хулиганами. Казаки бесчинствуют. Армянам не дается
возможности отстоять и спасти свое имущество" ("Т.Л.", 2.11.1905).
Обыкновенно в толпе у армянского дома стрелял какой-нибудь татарин (иной раз
прямо с канистрой в руках), после чего толпа звала войска: "Армяне стреляют
из окон!" Войска не заставляли себя упрашивать и обстреливали дом из ружей и
пушек, после чего татары его поджигали. "Толпа грабила и убивала, причем
казаки, солдаты и татары подстреливали даже прыгавших с балконов людей. "
Фаддеев не подпускал к горящим домам пожарных команд. Армяне не стреляли,
боясь столкновений с русскими войсками ("С.О.", 28.10.1905). Пресса особо
отмечала систему в действиях войск и погромщиков; так, "Русь" говорит о
"систематическом погроме на законных основаниях. "Это та самая система -
уточняет "Тифлисский Листок" - что была применена в Москве,... после похорон
Баумана." ("Т.Л.", 2.11.1905). В разгар погрома армянские депутаты
обращались к тогдашнему главе правительства графу С.Ю.Витте и получили
ответ: "Что же я могу сделать? По всей России так! От меня это не зависит!"
("Т.п.", 2.11.1905). По прошествии трехдневного срока было, наконец, издано
распоряжение о противодействии насилям ("Т.Л.", 23.10.1905), однако погромы
продолжались до 30 числа. 24 октября погромщики ворвались в армянскую
богадельню и убили 6 женщин и детей; но затем подоспела самооборона, и
громилы бежали, оставив до 30 человек убитыми ("и.о.", 26.9.1905). В конце
концов, хулиганы начали бить и русских; так, разгромили квартиру священника
Александра Левшо-ва. На третий день губернатор Фаддеев отдал приказ стрелять
по погромщикам ("Н.О.", 25.10.1905), что не помешало ему на следующий день
разрешить толпе "манифестантов" пойти в армянскую часть города ("С.О.",
28.10.1905, второй вып.). Петербургское телеграфное агентство сообщало:
"Баку. Город имеет военный вид. Русские требуют разоружения и удаления
армян. По донесению полиции, в каждом сожженном доме взрывалось по 20-30-50
бомб". Армяне тут же подсчитали, что в сумме это дает до 800 бомб
достаточно, чтобы снести весь Баку с лица земли! ("Т.Л.", 4.11.1905).
Остается только заметить, что в действиях бакинской администрации не было