"Лев Щеглов. Записки сексолога " - читать интересную книгу автора

собственные. Она, наверное, была бы рада всю жизнь водить меня за ручку,
чтобы я, не дай бог, не получил где-нибудь синяка. С мамой я был тихим,
домашним, болезненным мальчиком Левочкой, который собирал в парке сухие
листья и наклеивал их в альбом. С папой, а также в мечтах я был другим. Не
знаю, кем бы я стал, если б оказался под полным влиянием моей кроткой,
трепетной мамы. Но у моего отца были иные жизненные принципы.
Перед вторым классом мы с ним отправились покупать мне форму. Тогда
мальчиков заставляли носить в школе гимнастерки и штаны грязно-защитного
цвета. Форма была хлопчатобумажная, которая после второй стирки превращалась
в линялую пижаму. И была полушерстяная - более аристократическая и ноская.
Мы жили небогато. Но папа считал, что нельзя экономить на серьезных вещах.
Отец заявил:
- Будем покупать тебе полушерстяную форму.
В магазине оказалось, что гимнастерка и брюки моего размера остались в
единственном экземпляре.
Отец немного медлил, осматривая товар: он не хотел ошибиться с
размером. Тем временем подошел какой-то мужик с мальчиком, моим ровесником,
дернул заветную форму на себя и резко сказал:
- Че тянешь? Пока ты думаешь, мы костюмчик купим.
Продолжение "беседы" двух конкурентов произошло на задворках
универмага...
Домой мы возвращались без формы. У отца было ухо в полголовы. Мама,
увидев его, только побледнела и всплеснула руками...
А я был горд. Горд своим отцом - человеком, который никогда не
отказывался от борьбы. Даже если не был уверен в победе.

Современная молодежь не знает (и, может быть, слава богу), что такое
жизнь двора, с его футболом и драками, королями и париями.
Я много болел и поздно вышел в наш двор на Обводном канале. Меня очень
тянуло к сверстникам. Я страшно хотел, чтоб они приняли меня в свою
компанию. Но не тут-то было. Компания уже сформировалась. Я почти сразу же
понял, что никакой другой роли, кроме печальной участи объекта насмешек и
издевательств, мне не уготовано. Я был маленький, худенький, щупленький. Я,
конечно, осознавал, что могу проводить свободное время в полной
безопасности: с гербарием, под теплым крылом моей доброй, нежной мамы. Но
меня страшно, безудержно тянуло во двор.
У нас всем заправляли братья Огурцовы, два крепыша, немного старше меня
по возрасту. Сейчас таких называют безбашенными - они держали в страхе весь
двор. Меня они лупили просто нещадно. Мама, грустно вздыхая, вечером
смазывала йодом ссадины и синяки на моем теле. Она все время рвалась
заступиться за меня. Отец запрещал:
- Он должен сам разобраться.
Огурцовы казались мне почти что небожителями, сверхчеловеками, эдакими
Колоссами Родосскими. Я одновременно восхищался ими и боялся их до смерти.
В один прекрасный день мое терпение лопнуло. Не знаю, откуда у меня
взялись силы, но во время дворового футбольного матча после очередного
незаслуженного и очень болезненного тычка я снес одного из них и изо всех
сил засадил ему в нос. Хлынула кровь. Но не это меня удивило. И даже не
собственная смелость. Огурцов, всемогущий Огурцов, зарыдал! Мир
перевернулся. Сверхчеловек, оказалось, способен плакать от боли...