"Лев Щеглов. Записки сексолога " - читать интересную книгу автора

К моему удивлению, Нина Александровна отнеслась к моему "полному
фиаско" вполне философски. Жизнь продолжалась. Как и мои вполне ровные
профессиональные отношения с Михайловой...
Нина Александровна умерла сравнительно рано: в 65 лет. Свое прощание с
теми, кого она считала своими близкими, она обставила очень красиво.
Я знал, что Михайлова умирает от рака, и поэтому был крайне удивлен,
получив от нее приглашение на банкет в "Метрополе" по случаю ее 65-летия. Мы
с женой пришли на празднование и вначале были крайне смущены видом
истощенной, изжелта-бледной именинницы. Как себя вести? Непонятно. Я
посмотрел на лица гостей и понял, что все испытывают примерно те же чувства.
И вдруг Нина Александровна произнесла громким, спокойным голосом:
- Эй вы, а ну перестаньте сидеть с постными рожами! Я желаю сегодня
услышать 65 восторженных тостов.
Тосты зазвучали. Все постепенно расслабились и начали веселиться...
Через несколько дней после этого торжества Нина Александровна
скончалась. Пусть земля будет пухом этой женщине, которая так умела
чувствовать, лечить и радовать людей.
А моя нелюбовь к истеричкам однажды заставила сыграть меня в русскую
рулетку. Слава богу, все закончилось хорошо. Правда, сегодня я вряд ли
решился бы на такой рискованный поступок. С годами я стал, наверное,
бережнее относиться к жизни, менее охотно иду на рискованные предприятия.
Даже многие чисто медицинские впечатления молодости сегодня так легко бы для
меня не закончились. Вспоминаю, например, некоторые хирургические операции,
на которых присутствовал, будучи студентом, и диву даюсь собственной
толстокожести... Но вернемся к истории с русской рулеткой.
Я до сих пор дружу с одним известным артистом. Тогда, очень много лет
назад, он стал жить с одной женщиной, тоже актрисой, чрезвычайно
эмоциональной и экзальтированной особой.
В один прекрасный день он решил разойтись с любовницей и предложил ей
собрать вещи и уехать из его квартиры. Она же как раз расставаться вовсе не
собиралась...
В моей квартире раздался телефонный звонок:
- Лева, что делать?! Она залезла на подоконник, открыла окно и говорит,
что сейчас спрыгнет, если я не дам слово, что буду с ней!
Я ответил:
- Трубку не вешай. А ей прямо сейчас скажи: "Прыгай! Жить с тобой я
больше не могу".
Секунд на десять мое сердце переместилось в горло и билось там. Потом я
услышал голос своего приятеля:
- Все в порядке. Пока...
Эх, молодость, молодость. Сейчас, с приходом опыта - жизненного, а не
профессионального, - я не стал бы так рисковать: ведь совершают же истерики
самоубийства на волне эмоций. А тогда я хоть и волновался, но был более или
менее уверен в том, что все обойдется. С годами чувство ответственности,
сопереживания становится иногда сильнее профессиональных знаний. Наверное,
мы идем по кругу: тогда, на заре карьеры, я пожалел истеричку по
неопытности. Сейчас, обладая большим опытом, я опять стал бы волноваться за
такую женщину. Люди - создания хрупкие...
Оба актера, герои истории с неудавшимся самоубийством, живы и по сей
день. Они давно расстались. А служат до сих пор в одном театре...