"Чарлз Шеффилд. Классически квантованный кошмар" - читать интересную книгу автора

неправильно нас понять.
- Эх! - Он ухмыльнулся. - Вообще-то, прекрасная мысль - слегка
подогреть гаснущие религиозные чувства. Ну да ладно, скорее всего, ты прав,
Джимми. Будь пока здесь, а я схожу к Джермани - доложу о том, что все в
порядке.
Большая удача. Я использовал свободное время, которое Мак-Коллэм
отсутствовал, для того, чтобы убедиться в справедливости подозрения,
возникшего у меня еще раньше: одна из цепей находилась под нагрузкой, хотя
на контрольных приборах это никак не отражалось. Она питала потайную часть
"СГ". Некая область внутри святилища была недоступна для посещения обычным
путем.
Я решил, что ее можно обнаружить, следуя по силовому кабелю, но сейчас
времени на это все равно бы не хватило. Джермани сучил ногами от нетерпения,
и нас с Селией немедленно отправили наружу крепить на арматуре несметное
количество интерферометров и магнитометров. Это рискованное занятие
требовало неусыпного внимания и сосредоточенности, и я выбросил из головы
все посторонние мысли. Работать в скафандре и перчатках и так было непросто,
а вскоре я заметил, что мои руки дрожат - не иначе, от недосыпа. Я спал лишь
несколько часов, а потом отправился блуждать по станции, изучая расположение
помещений.
Пока устанавливали приборы, Селия вновь попыталась объяснить мне идею
эксперимента. Но, поскольку она оперировала терминами и вдавалась в
подробности, в которых я, как она прекрасно знала, ничего не смыслил, то я
быстро понял, что она говорит скорее для себя. Недавно меня осенило:
несмотря на то, что папаша Джермани не имеет себе равных как популяризатор и
добытчик денег, возможно, основополагающие идеи его научных работ исходят от
Селии. Во всяком случае, решающий опыт по обнаружению "третичного"
квантования придумала она. По ее словам, этот опыт должен был выявить либо
зернистую, либо гомогенную структуру пространства-времени.
- Не в прямом смысле зернистую, - пояснила Селия, - эти крупицы
мироздания скорее напоминают петельки в двенадцатимерном пространстве -
такие крошечные, что никто никогда не сумеет их увидеть. Любой мыслимый
прибор или зонд, который удалось бы изобрести для непосредственного изучения
этой структуры, был бы на двадцать порядков крупнее необходимого. Согласно
принципу неопределенности, лучшего достичь невозможно.
- Но, раз наблюдать ее - безнадежное дело, зачем же весь этот огород
городить?
- Мы надеемся на косвенные данные. - Она вглядывалась в шкалу
мессбауэровского калибратора, позволяющего довести разрешение магнитометров
до одной миллиард-миллионной чего-то там... - Нельзя наблюдать отдельные
петельки, но их можно обнаружить по остаточным эффектам взаимодействия между
собой. Ведь и другие объекты микромира не обязательно изучать напрямую, но
тем не менее они существуют. Вспомни хотя бы кварки или черные дыры...
Когда-то, только-только приручив Селию, я поинтересовался, какой прок
от всех этих теорий и экспериментов и какая разница, что происходит в этом
самом микромире, если увидеть иссследуемый объект можно лишь при
секстиллионном увеличении.
- Невежда! - набросилась на меня любимая. - Сейчас, может, это и не
важно, но лет через пятьдесят или сто наша теория изменит мир. Это тебе не
какая-нибудь там рутина - наш эксперимент куда важнее опыта Майкельсона -