"Джек Шэфер. Шейн (вестерн)" - читать интересную книгу автора

Совершенно черная, мягкая, непохожая ни на одну шляпу, что мне приходилось
видеть, со складками на тулье и широкими полями, подогнутыми по краям, а
спереди опущенными, чтобы затенять лицо.
Всякие следы новизны давным-давно исчезли с этих вещей. Пыль дальних дорог
въелась в них, они были поношенные, в пятнах, а на рубашке виднелись
аккуратные заплаты. И все же сохранилась в них какая-то изысканность,
говорящая о людях и манерах, неизвестных моему куцему детскому опыту.
Но я тут же забыл об одежде - такое на меня произвел впечатление сам этот
человек. Росту он был немного выше среднего, худощавый, почти тонкий.
Рядом с моим плечистым, здоровенным отцом он бы выглядел хрупким. Но даже
я сумел сразу распознать выносливость в очертаниях его фигуры и спокойную
силу - так легко, непринужденно, машинально он приспосабливался к каждому
движению усталого коня.
Чисто выбритое лицо было худое, строгое, покрытое загаром - от высокого
лба до крепкого, сужающегося книзу подбородка. Глаза как будто прятались,
затененные полями шляпы, но когда он подъехал поближе, я понял, что это
так кажется из-за нахмуренных бровей, застывших в привычной
настороженности. А сами глаза под бровями безостановочно обшаривали все по
сторонам и впереди, пытливо останавливались на каждом предмете в поле
зрения, не пропускали ничего. И, когда я заметил это, у меня, не знаю уж
почему, мороз по коже пробежал, хотя тут, на солнышке, было тепло.
На лошади он держался легко, в седле сидел свободно, без напряжения
опираясь на стремена. Только даже в этой спокойной легкости таилось
предостережение - это было спокойствие сжатой пружины, взведенного
капкана...

* * *

Он остановил коня прямо передо мной, в каких-то двадцати футах. Его взгляд
как будто вцепился в меня... тут же отпустил и скользнул по нашей ферме.
Ничего она особенного собой не представляла, если говорить о размерах или
там богатстве. Но уж если что здесь имелось, так оно было добротное. Тут
можно было положиться на отца. Кораль, в который при нужде вмещалось голов
тридцать скота, обнесен жердями на крепких, глубоко вкопанных столбах.
Выгон позади кораля, занимающий почти половину нашего участка, тоже
надежно огорожен. Сарай небольшой, но прочный, да еще мы сейчас
надстраивали с одного конца над ним второй этаж - сеновал для люцерны,
которая у нас занимала сорок акров в северной части фермы. Картофелем мы в
этом году засадили приличное поле, а кукурузу отец посеял нового сорта, он
выписал семена аж из самого Вашингтона, и она сейчас поднялась как следует
и стояла ровными, чистыми рядами, без единого сорняка.
Мамин огород за домом просто глаз радовал. В самом доме было три комнаты -
вообще-то говоря, две: большая кухня, где мы проводили почти все время,
когда находились в доме, и спальня рядом с ней. Моя маленькая комнатка
помещалась в пристройке, позади кухни. Отец собирался, когда выдастся
время, построить для матери гостиную - уж очень ей хотелось.
Полы в доме были деревянные, снаружи - красивая веранда. Да еще дом у нас
был выкрашен в белый цвет с зеленой отделкой - редкость в здешних краях,
но это мать попросила отца так покрасить, она сказала, что это ей будет
напоминать родную Новую Англию. И, что здесь встречается еще реже, покрыт