"Лао Шэ. Под пурпурными стягами (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Почтенный Чжэнчэнь! К вашему сведению, у меня тоже неспокойно на
душе. Посудите сами, мне уже за пятьдесят, и силы у меня уже не те, что
раньше. Вон взгляните: голова почти облысела, плечи ссутулились. Ну
скажите, на что я теперь гожусь?.. А эти реформы загонят меня в гроб -
вот и все!
- Кхе-кхе!.. - Свекор легонько кашлянул, но как-то глухо и без
обычной музыкальности. - Это вы верно сказали! Четвертовать их мало,
этих самых реформаторов!.. Юньтин! Вот, скажем, я... С малых лет я
привык жить по своему распорядку и хотя не гнался за звездами, не рвался
за луною в небе, однако одеться, к примеру, всегда любил опрятно и
чисто. Я привык, чтобы у меня на столе каждый день было нежное мясо
барашка, мусюйжоу или жареные почки... А разве моих синегрудых пташек не
нужно кормить? Непременно нужно!
- К тому же мы ничего особенного и не просим!..
- Вот именно! Что нам делать, если перестанут платить пособие? Выходи
на улицу и торгуй!.. - Чжэнчэнь прикрыл ухо рукой и, подражая голосу
уличного торговца, завопил: - Покупай редечку! Слаще груши! Горькую
поменяем! Подлетай!.. -Глаза его наполнились слезами, голос дрогнул.
- Эх, Чжэнчэнь! Вы все же немного покрепче меня, а я ведь даже
пустышкой-арахисом торговать не смогу. Не выйдет у меня!
- Послушайте меня, Юньтин! Вот, скажем, дадут каждому из нас по сто
му земли и скажут: "Обрабатывай сам!" А сможем ли мы работать?
- Понятное дело, не сможем! Это уж точно! К примеру, я не умею даже
ковырять мотыгой. Взмахну, глядишь, еще обрублю все пальцы на ноге!
Беседа приятелей длилась долго. Так и не разрешив своих сомнений, они
отправились в питейное заведение "Величие неба", где заказали полтора
цзиня желтого домашнего вина и несколько тарелок с закусками: отварное
седлышко и жареный олений копчик. К ним сразу же пришло спокойствие и
удовлетворение. Когда дело дошло до расчета, оказалось, что ни тот ни
другой не захватил денег. Между ними начался спор о том, кому платить.
Каждый хотел расплатиться непременно сам. Подобные перепалки
продолжались у них полчаса и больше.
К тому времени, когда я увидел свет, споры о реформах как будто
поутихли, так как нескольким реформаторам отрубили голову. Оба приятеля
сразу успокоились, а их встречи в "Величии неба" обрели постоянство.
Однако всякий раз, когда раздавался крик уличного торговца - продавца
редьки или арахиса ("Орехи - половиночки, даю больше обычного!" -орал
торговец), им становилось как-то не по себе. Столько лет находиться на
службе и проявить подобное малодушие! Такую невыдержанность!
Зять Дофу в критические дни реформации, запершись у себя дома,
принялся штудировать учебник грамоты "Шестисложные изречения". Его
уважение к моему двоюродному брату Фухаю в ту пору сильно возросло.
- Очень дальновидный парень этот Фухай! - сказал он однажды жене. -
Мне кажется, нам тоже надо что-то придумать!
- Как-нибудь перебьемся! Безвыходных положений не бывает! - Сестра
произносила эту примечательную фразу всякий раз, когда сталкивалась с
трудностями.
- Боюсь, что на сей раз нам не перебиться!
- Если у тебя что-то на уме, выкладывай! Ну, Дофу! - Сестре казалось,
что имя мужа звучит очень красиво, а в устах жены - даже современно.